14. Закон Новый и Ветхий

Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков;
Не нарушить пришел Я, но исполнить.

Ибо истинно говорю вам:
доколе не прейдет небо и земля,
ни одна йота или ни одна черта не прейдут из закона,
пока не исполнится все.

Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших
и научит так людей,
тот малейшим наречется в Царстве Небесном;
а кто сотворит и научит,
тот великим наречется в Царстве Небесном.

Как верующие в Мессию должны проявить в себе тот свет, который обнаружит, что они граждане его будущего Царства? Каким законом будет управляться их деятельность, и чем они будут руководствоваться в этом странствии? Какое отношение имеет этот закон к закону Царства существовавшего в прошлом? На эти вопросы, возникшие на основе сказанного ранее, Иисус продолжает давать ответы.
Насколько важна проблема, подняв которую, Иисус вступил в конфликт с миром тогда и противостоит ему сегодня, заявлено уже в первых словах. “Не думайте, – говорит он, – что Я пришел нарушить закон...” Сразу приходит на ум фраза из Матфея 10:34, близкая по конструкции, из чего следует, что нечто подобное могло быть вложено в эту мысль. Почему? Не только по причине поражающего авторитетного тона, звучащего в его учении, но и потому, что сказано: “Я пришел”, – и сказано так, что означает: именно в нем будет дан новый закон. И это – несмотря на то, что он произнес: “Мое пришествие не для того, что здесь, а для того, что там”. Вспоминаются и строки из псалма 39:8: “Тогда Я сказал: вот, иду”. Слово “нарушить” сочетает в себе такие понятия как “ослабить” и “губить, уничтожать”, и, по-видимому, происходит из закона об обетах и зароках, согласно которому муж может “отвергнуть” или “уничтожить” зарок, взятый его женой [1]. Следовательно, рассматриваемое слово имеет смысл “аннулировать”. Фарисеи своими традициями поступали так по отношению к Слову Божиему, лишая его силы. В данный момент мы рассматриваем не деятельность Христа, а его учение, и, потому, должны говорить в основном об этом. В его учении “закон и пророки” обретут свою полноту. В данном стихе говорится, что Иисус пришел “исполнить” закон, и эта мысль характерна для Евангелия от Матфея: то же мы читаем в Матфее 26:54, где (как и в других местах) это означает, что он сам – исполнение Слова Божьего. Без сомнения, Иисус не делал никакого различия между своим учением и своей жизнью. Он говорил в назаретской синагоге: “Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами”; исполнить “закон и пророков” значит для него саму его жизнь, высшей точкой которой будет его истинная жертва. Здесь нельзя упустить главный смысл слов, сказанных Иисусом своим ученикам.
К этому заявлению он добавляет другое, начало которого звучит так: “Аминь я говорю вам...” (что в переводе звучит как “Истинно говорю вам...”). Употребление слова “аминь” как подтверждения истинности сказанного свойственно Иисусу; ученые не обнаружили точной аналогии этому слову в раввинских текстах. Обычно человек произносил “аминь”, поддерживая что-то, сказанное другим, будь то утверждение, или клятва, или благословение, или молитва. У Иисуса это слово является синонимом слов “да” или “истинно”, которые иногда заменяют его в близких высказываниях Евангелия от Луки, но в других ситуациях, чем описанные у Матфея и Марка. Если, однако, мы сопоставим использование слова “аминь” Иисусом со сказанным в книге Исаии 65:15-19, мы придем к выводу, что Иисус говорил, что слово его истинно, так как Бог есть истина. В этом отрывке, столь близком заповедям блаженства, мы читаем, что Господь Бог “рабов своих назовет иным именем, которым кто будет благословлять себя на земле, будет благословляться Богом истины (“аминь” – в оригинале) [2], и кто будет клясться на земле, будет клясться Богом истины (“аминь”) ... Ибо вот Я творю новое небо и новую землю”. Можно заключить, что Иисус произносил “аминь”, когда клялся Богом, избегая из почтительности произносить Божественное Имя или давать Им клятву, что он осуждал. Это дает нам дополнительную точку зрения на Откровение 3:14, где он говорит о себе так: “Аминь, свидетель верный и истинный” [3].
Здесь мы впервые подходим к одному из наиболее замечательных выражений Нагорной Проповеди: “Я говорю вам”. Этим подчеркнутым “Я” Иисус заявляет о своих правах на независимые полномочия, снимая тем самым вопрос: “Кто же ты?” Если такое заявление обоснованно, то ответ может быть только один: “Пророк, о котором Бог говорил устами Моисея”. “Я вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему”, [4] – сказано о том пророке, и Моисей, единственный, с кем Бог говорил лицом к лицу и кто, поэтому, пришел с Его личными заповедями, так сказав о Пророке: “Его слушайте”. Отец же произнес: “Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение, Его слушайте” [5]. В последних двух словах – безграничная власть, и даже во дни своей жизни во плоти Иисус мог сказать: “Все предано Мне Отцом Моим” [6].
Будучи далеким от конфликта с законом, носитель нового завета провозглашает, что закон все еще действителен. Язык, которым пользуется Иисус сходен с языком Исаии 65:17, на которого мы уже ссылались; но давайте процитируем Исаию 51:6: “Поднимите глаза ваши к небесам и посмотрите на землю вниз: ибо небеса исчезнут, как дым, и земля обветшает, как одежда, и жители ее также вымрут, а Мое спасение пребудет вечным, и правда Моя не престанет”. Весь этот отрывок необходимо изучить, особенно то, что касается закона, который “выйдет”, чтобы стать светом для народов (т. е. язычников).
Этот закон Иисус отождествляет со “спасением” и “правдой” Божьей. Связь эту нужно держать в памяти, когда мы переходим к Матфею 5:18, где он заявляет, что “ни одна йота, или ни одна черта не прейдет из закона”, пока не исполнится все. Сказанное вошло в поговорку, и раввины приводят примеры абсурдного и даже богохульного характера, когда в Писании, в результате неправильного написания пары еврейских букв, отличающихся лишь на одну “черточку”, возникает путаница.
Когда Иисус говорит, что пришел не “нарушить” закон (или аннулировать его), он использует слово, означающее важнейшую цель пророка или реформатора; когда же в стихе 19 он произносит: “Кто нарушит одну из заповедей сих малейших”, – имеется в виду слабость учеников в выполнении заповедей, пренебрежение ими, что иногда ведет к тому, что ученики этому же учат других людей. Но как они относятся к Слову Божьему, так и Он обойдется с ними, а потому их положение в Царстве Божием может оказаться горестным. Тот же, кто на практике выполняет заповеди и наставления (и этому уделено особое внимание), “великим наречется в Царстве Небесном”. В деяниях Иисуса особо отмечены слова, произнесенные им сразу после Нагорной Проповеди как наставление исцеленному от проказы: “Покажи себя священнику и принеси дар, который повелел Моисей, во свидетельство им” [7]. Большинство случаев, описанных в этой 8 главе, прямо иллюстрирует Нагорную Проповедь и специально расположены в особом порядке.
Как нам следует понимать слова Иисуса с точки зрения той независимости, с которой он иногда подходил к Закону? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны знать, какова природа самого закона. Вместе с ритуальными аспектами он является гражданской и уголовной системой управления национальным обществом. Он создан для граждан государства и контролирует жизнь посредством работы судей, а потому, он должен быть сформулирован так, чтобы его можно было использовать в судебном деле. Таким образом, закон должен иметь дело с такими поступками, – в большинстве случаев – основываясь на которых, как на вызывающих сомнение факторах, судьи могут принять решение. Такой закон, в некотором смысле, представляет собой компромисс между основными принципами и их практическим применением.
Было бы неправильным думать о законе Моисея как просто о системе запретов, касающейся только явных действий. Один из десяти заветов, составляющих его сердцевину: “Не возжелай”, – анализирует мысли и эмоции; когда один из объектов, который человек не должен возжелать, – “жена ближнего твоего”, то уже на этом этапе идет подготовка к запрету прелюбодеяния “в сердце”. Говоря: “Люби ближнего своего как самого себя”, – Иисус дословно цитирует закон [8]. Заповедь, гласящая: “Не убивай, – говорит также: – Не враждуй на брата твоего в сердце твоем”, [9] – и ни один судья не смог бы распознать, был ли нарушен закон, если бы ни ненависть, приведшая к совершению злонамеренных действий. В том же стихе закон обязует “обличить ближнего твоего, и не понесешь за него греха”. Проступок должен быть вынесен на открытое обсуждение с тем, чтобы нарушивший закон не продолжал совершать ошибок, а пострадавший от него не затаил обиду. Точно в духе этой заповеди Иисус призывает верующих стремиться к восстановлению нарушенных отношений с Богом и своими братьями, если они испорчены [10].
Большая часть 19 главы книги Левит касается таких норм жизни, которые никто не мог бы навязать извне, если бы не вера, и в этом смысле Закон является уникальным, подобным кодексу. Его движущей силой является вера; без веры человек не мог бы соблюдать заповедей, по которым он не мог бы быть официально осужден, без веры он не мог бы также принять в свое сердце жизненные правила, связанные с подчинением Воле Божьей. Весь закон заключается в двух абсолютных принципах: “Люби Господа твоего Бога... Люби ближнего твоего как самого себя”, – и, поскольку только Бог может выносить приговор любви, весь закон опирается на веру в невидимого Бога.
Это – обобщение Закона, поддерживаемого Иисусом. Когда в Нагорной Проповеди Господь неоднократно использует такую форму, как “Вы слышали... А Я говорю вам...”, он, в большей степени, критикует ходячее толкование Закона, чем сам Закон. Но это не вся правда. Иисус решается видоизменить положение о “разводном письме” (которое, по его словам, Моисей дал им из-за их жестокосердия [11].) Пункты, защищающие от грубого и деспотичного отношения кредиторов, он отменяет, как вовсе не касающиеся его учеников и, делая это, не признает для них правосудия – существенного принципа Закона как судебной системы. Его принцип: “Не клянись вовсе”, – умышленно противопоставлен Закону, где сказано: “исполняй перед Господом клятвы твои”, – даже если приводимые Иисусом примеры взяты из тех жизненных ситуаций, когда Закон был обойден. Следует сказать, что формулировки Закона могли подвергнуться его проверке, а потому сказанное, что “ни одна йота, ни одна черта не прейдет из закона” не может быть истолковано с юридической буквальностью. С другой стороны, это не правовая формулировка, а вошедшая в поговорку гипербола, что не означает, однако, что Иисус имел в виду нечто меньшее; такое высказывание является не преувеличением, а утверждением, принадлежащим к другой мыслительной и смысловой сфере. В этой более обширной сфере и на более высоком уровне значение сказанного не частично или относительно, а абсолютно. В этом случае должно иметься в виду более широкое толкование слова “закон”, применяемое к Писанию в целом. Тора (закон) имеет отношение не только к правовому кодексу, но и ко всему Божественному Откровению.
Рассматривая взгляд Иисуса на Закон, было бы неправильно не затронуть тему Субботы (“Шабат” – по-еврейски), которая стала камнем преткновения между ним и религиозными лидерами, постоянно ставившими этот вопрос в центр внимания. Ошибочно, однако, считать, что Иисус сделал закон о Субботе менее строгим – он призывал обсудить, что “законно” делать в Субботу [12]. Очевидно, что Иисус применяет формулировку самих фарисеев и возвращает им ее вновь [13]. Важно, что, требуя “добро делать”, “душу спасти” или “всего человека исцелить” в субботу [14], он не отвергает Закон Субботы, а исполняет его. Это делается во имя всего того, что Суббота подразумевает, но самое серьезное в том, что это предвещает излечение людей от их немощей Иисусом в субботний день. Он облегчил узы смерти, носимые детьми Адама, и обещал принести им полное освобождение. Таким образом, он выполняет работу Отца [15] и действует как “Сын Человеческий”, который “есть господин субботы” [16]. Полемика вокруг соблюдения Субботы, поэтому, основывается на раввинском толковании, реальным же предметом спора, лежащим в корне конфликта, стало заявление Иисуса о том, что он – Сын Человеческий.
Взгляд Иисуса на Субботу может помочь нам понять его позицию по отношению к тем местам Закона, которые он формулирует иначе. Он ничего не облегчает. Он далек от того, чтобы сделать Закон проще для выполнения: он заостряет углы в формулировке каждой заповеди и расширяет пределы каждого принципа. Напряженность Нагорной Проповеди потрясает: Иисус проникает в глубины совести подобно электрическому лучу. Он раскрывает духовную цель Закона, высоту и широту его требований, выходящих за все рамки официального свода правил. За пределами Закона, в его первоначальной форме, лежит Божественная цель, и выполнение закона, в полном смысле этого слова, – это достижение Божественного замысла. Самый лучший комментарий к Нагорной Проповеди был дан Павлом, великим толкователем “духа Христова”: “любовь не делает ближнему зла, итак, любовь есть исполнение закона”[17]. Более коротко: “любовь это полнота закона”, закон совершается в каждой йоте и каждой черте, где правит любовь. “Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя” [18].
Если любовь не может исчезнуть, что говорить о законе любви? Иисус вносит в сказанное примету времени с помощью слова “доколе”, относя его к образу исчезновения неба и земли, который он заимствует у Исаии. В таком контексте эти слова едва ли могут быть поэтическим синонимом выражения “никогда”, потому что Исаия предсказывает “новое небо” и “новую землю”, где прежние “уже не будут вспоминаемы”, а “спасение” и “правда”, воплощенные в новом “законе”, восторжествуют [19]. Почему же тогда существование закона должно прекратиться?
В Послании к Евреям 8:13 использовано сравнение Исаии (“как одежда обветшают”) по отношению к ветхому завету, который сменился новым заветом Христа. Смена завета влечет за собой смену закона, что символизируют “небо и земля” Закона Моисея, которые исчезнут. Во втором послании Петра 3:5-13 образ Исаии воплощен в “небе и земле”, уничтоженных Потопом, и в мировом сообществе людей, которое будет разрушено во время Суда с пришествием Христа. “Царство человеческое”, по-видимому, будет тем “небом и землею” из проповеди Господа на горе Елеонской [20]. В книге Откровения – это “небо” языческого Рима, которое “скрылось, свившись как свиток” под шестой печатью; однако, исчезновение “неба и земли” и пришествие “нового неба и новой земли” принадлежат концу Тысячелетия (Миллениума), когда Бог “весь во всем” будет обитать с людьми [21]. Таким образом, имеются в виду три “исчезновения” “неба и земли”: 1) конец Моисеева порядка; 2) конец царства людей; 3) конец эпохи смертности и того порядка вещей, который с ней связан, завершение работы по спасению. Язык Исаии допускает разнообразие в применении слов; не может ли и сказанное Иисусом в Матфее 5:18 охватывать все эти значения?
Иисус был рожден женщиной, рожден под законом. В его жизни закон проявился во всей своей полноте: он показал своим послушанием до самой смерти совершенную любовь к Богу и к людям, ибо “нет больше той любви, как если кто положит душу за друзей своих” [22]. Весь “закон и пророки” нашли свое воплощение в его любви, включая обряд и жертвоприношение Закона, означающие любовь к Богу и признание низкого положения человека в Его глазах. Проявив такое любовное послушание, Иисус приносит истинную жертву, в которой все ритуальные жертвоприношения обретают свою полноту и совершенство. Когда Иисус воскрес, он преодолел закон, перейдя в ту божественную природу, где закон превзойден полным союзом с Богом. Он больше не “под законом”, потому что он больше не во плоти: для него исчезли и Моисеевы небеса, создававшие над ним свод, и Адамова земля, на которой он вырос. Поэтому для тех, кто “во Христе”, закон Моисея закончился, и они призваны “стоять в свободе, которую даровал... Христос”. Будучи еще во плоти, они вынуждены “умерять земные члены” свои, а потому не могут жить без “закона перед Богом”, но должны быть “подзаконны Христу” [24]; закон же Христа – это подтвержденный вновь закон любви, данный через Моисея. Они “умерли для закона Телом Христовым” [25]; с этого момента закон ожил для них в заветах Христа, где законные принципы подтверждены и сфера их действия расширена, а потому – “ни одна черта из закона не пропала” [26]. Верующие преодолеют закон лишь тогда, когда их “смертное поглощено будет жизнью”, и они объединятся в новом тысячелетнем “небе”, будучи “царями и священниками”. Отпадет необходимость регулировать их жизнь извне, они смогут контролировать себя сами, – слово “закон” используется здесь в этом смысле.
Однако пока на земле остается природа Адама, закон, в некотором виде, должен сохраняться для контроля над ней. Во все времена политические “небо и земля” были обрамлением для человеческой природы. В основном, они развивались вне самой этой природы посредством человеческих попыток самоуправления. Во времена Моисея они были божественно созданы и даны для того, чтобы человеческая натура контролировалась Богом, но эта цель будет окончательно достигнута лишь во времена Пришествия. Только тогда, когда будет истреблен последний враг, грех, и уничтожена смерть, человечество обретет “новое небо и новую землю”, где будет “скиния Бога с человеками” и рухнут все преграды для их общения [27]. Спасение является целью Закона Божьего: когда последнее человеческое существо придет, с помощью закона, к послушанию Богу, объединившись с Ним таким образом, закон достигнет своей полноты, и его задача будет выполнена. Как способ контроля закон исчезнет, будучи указом, принадлежащим неискупленному миру; уйдет прочь и то социальное пространство, которое являлось его составляющей. Но как принцип любви он будет сиять всегда, освещая гармонию между теми, кто сделался “равными ангелам”, и Богом, проявившимся их посредством. В этот момент слова Христа, касающиеся Закона, достигнут того совершенного воплощения, для которого все предыдущие стадии были лишь подготовкой.
Примечания к главе 3.1

1. Числа 30:8-16
2. истина: аминь
3. смотрите также 2-е Коринфянам 1:20
4. Второзаконие 18:18
5. Матфей 17:5
6. Матфей 11:27
7. Матфей 8:4
8. Левит 19:18
9. Левит 19:17
10. Матфей 18:15-20
11. Матфей 19:8
12. Марк 3:4
13. Марк 2:24
14. Иоанн 7:23
15. Иоанн 5:17
16. Матфей 12:8
17. Римлянам 13:10
18. Галатам 5:14
19. Исаия 65:17; 51:4-6
20. Матфей 24:35
21. Откровение 6:14; 21:11; 21:1-5
22. Иоанн 15:13
23. Матфей 22:40
24. 1-е Коринфянам 9:21
25. Римлянам 7:4; Галатам 2:19
26. Лука 16:17
27. 1-е Коринфянам 15:26; Откровение 21:3