32. Господь жизни (Матфей 6:26-34)

Взгляните на птиц небесных:
они не сеют,
ни жнут,
ни собирают в житницы;
и Отец ваш Небесный питает их.
Вы не гораздо ли лучше их?
Да и кто из вас, заботясь,
может прибавить себе росту хотя на один локоть?
И об одежде что заботитесь?
Посмотрите на полевые лилии, как они растут:
не трудятся,
ни прядут;

Но говорю вам,
что и Соломон во всей славе своей
не одевался так, как всякая из них;
Если же траву полевую,
которая сегодня есть,
а завтра будет брошена в печь,
Бог так одевает,
кольми паче вас, маловеры!
Итак не заботьтесь
и не говорите: “что нам есть?”
или: “что пить? “
или: “во что одеться?”
Потому что всего этого ищут язычники,
и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете
нужду во всем этом.
Ищите же прежде всего Царства Божия и правды Его,
и это все приложится вам.
Итак не заботьтесь о завтрашнем дне,
ибо завтрашний сам будет заботиться о своем:
довольно для каждого дня своей заботы.

Своим примером свободы от забот Иисус призвал людей поднять глаза и посмотреть наверх. Там, над головой, – свободные от какой-нибудь видимой поддержки птицы, парящие под небесным сводом. Он мог указывать на скалистых голубей, живших в огромных количествах в долинах вокруг Галилейского моря и взлетавших тучами, вызывая крыльями сильные порывы ветра. В то время как человек, по Божьему установлению, должен возделывать землю, а потому – смотреть за течением природного цикла роста, эти твари живут одним днем: они не сеют и не жнут. Кто же их кормит? “Отец ваш Небесный питает их” (Иисус не говорит, что Он – “их Отец”).

...спроси у скота, и научит тебя, -
у птицы небесной, и возвестит тебе;
Или побеседуй с землею, и наставит тебя,
и скажут тебе рыбы морские.
Кто во всем этом не узнает,
что рука Господа сотворила сие?
В Его руке душа всего живущего
и дух всякой человеческой плоти [1].

Это учение о земле и скоте поясняет Иисус. Для них Бог – Творец и Он “дает скоту пищу его и птенцам ворона, взывающим к Нему”; но для верующих Он – Отец, а потому “не дороже ли они многих малых птиц”? [2] Человек обременяет себя заботами, потому что сравнивает один день с другим и один год с другим. Поистине, он создан по образу Божьему, чтобы предусматривать ситуацию и заботиться о будущем, и он не был бы в полной мере человеком, если бы не использовал свои способности. Однако Иисус умышленно выбирает в качестве примера тех, кто не может “собирать в житницы”, чтобы показать, что и человеческая жизнь, в конце концов, не зависит от наших накоплений на будущий год; если, подобно птицам, человек зависит от Бога, почему он должен быть снедаем тревогой о том, будет ли приходящий год лучше или хуже предыдущего? Он может смотреть вперед, когда сеет для того, чтобы собрать урожай, но, если он несет будущее на своих плечах, как тяжкое бремя, он может уничтожить зачаток жизни духа, содержащий в себе обетование того, что, действительно, является жизнью. “Пусть он довольствуется тем, что он – человек, что он зависим, что он – создание, настолько мало способное поддерживать себя, насколько и сотворившее себя. Но если человек забудет Бога и сам станет заботиться о своем поддержании, то его участью станут материальные заботы” [3].
В стихе 27 мы встречаем слово, ассоциирующееся с мерой длины, а если расширить его смысл – с продолжительностью времени. Оба варианта использования слова встречаются в Новом Завете. Здесь это слово переводится как “локоть” – мера длины, равная 45 сантиметрам; но не спрашивает ли псалмопевец о “мере” дней своих и не говорит ли: “Вот, Ты дал мне дни, как пяди...” [4] О “возрасте” в этом контексте сказано с “привкусом” иронии: забота не удлиняет жизнь, а укорачивает ее. Самый верный рецепт удлинения жизни – понять наше бессилие в этом вопросе, а потому – оставить это Тому, Кто имеет над этим власть: “Человек не властен над духом, чтобы удержать дух” [5].
В то время как птицы учат нас тому, что бессмысленно сравнивать наши возможности с чужими, следующий пример показывает нам глупость сравнения наших обстоятельств с чужими. Такие сопоставления порождают тревогу, потому что необходимость в тепле и правила благопристойности объясняют лишь малую долю наших забот об одежде. Гораздо больше это беспокойство связано с социальными стандартами, желанием произвести впечатление на других или завистью к тому, что имеют другие. Наши стандарты относительны: почти всегда мы сравниваем себя с теми, кто стоит выше нас по социальному положению или средствам, и потому мы убеждаем себя, что не требуем чего-то чрезмерного, желая не отличаться от них в одежде, жилье, стиле жизни, расстояниях, которые они преодолевают, путешествуя в выходные, или в деньгах, которые они тратят на разбивку сада. От дамского лака для ногтей до лошадиных сил автомобиля, – все внешние оболочки жизни способны вызвать у нас чувство неполноценности; мы можем с насмешкой отрицать мысль, что, возможно, еще неосознанный нами червь зависти подтачивает наш бутон розы и губит благоуханье жизни.
Только очень молодые или очень глупые желали бы подражать роскоши абсолютно другого, чем их собственный, общественного класса. Однако Иисус показывает пустоту всех этих сопоставлений, приводя великолепный пример: Соломон в пышном царском наряде. Таких сравнения отличаются только уровнем: каждая ступень вверх ведет только к подражанию тем, кто стоит рангом выше. С большими усилиями мы достигаем той степени комфорта, который, как нам кажется, удовлетворяет в этот момент наше честолюбие. Через десять лет материальный расцвет уничтожает предмет наших вожделений, то, что доставляло нам горячее удовольствие, теперь воспринимается нами неприязненно: мы должны продолжать приобретать что-то большее. Иисус говорил, что нет предела человеческому тщеславию и нет конечной нормы, кроме вершины блеска и пышности. “Посмотрите на полевые лилии”, – предлагает Иисус. Чтобы рассмотреть эти цветы, человек должен наклониться, больше того, он должен смирить себя и забыть о сравнении себя с другими. Лилии некрикливо прекрасны: они не стремятся быть такими же, как соседние цветы, и не присваивают себе молчаливого права считаться лучшими. Они “не трудятся, не прядут”. Они являются тем, что они есть, естественно и без забот, – хотя и не без невероятной энергии корней, прожилков, листьев, растительной физиологии и биохимии. Недолгая красота галилейской весны дает много примеров, служащих этой идее: ирис, лютик, густо-пурпурный арум, – все они могут быть использованы для сравнения, как и лилии, упомянутые Господом; то же можно сказать и о местных гладиолусах, разные сорта которых “растут среди злаков, часто заглушая их и освещая чистое поле своими разными оттенками розового, фиолетового, пурпурного и синего” [6]. Когда видишь ярко-алый цвет анемонов, можно быть уверенным, что именно их можно сравнить с одеянием царей Израиля. В этих цветах нет изъянов точно так же, как и в прекраснейшем атласном наряде человека.
Однако каков же их конец? Не успев отцвести, они будут скошены вместе с травой или соломой, которые за день высыхают на солнце и превращаются в мгновенно сгорающее топливо. Несколько пучков будет брошено в домашнюю печь – яму в земле около метра глубиной и шириной, облицованной изнутри обожженной глиной. Они вспыхнут и дадут хорошее тепло. Затем топливо будет вынуто, а керамическая стенка протерта от слоя сажи и пепла, и к горячим стенкам будут прилеплены очень тонкие лепешки из теста. Через несколько минут они – готовы. А что топливо? Ушло в огонь и дым, горсть же золы выброшена на землю, – таков конец великолепию лилий.
В пророчестве Исаии красота полевых цветов – это прообраз человека, который увядает, как трава, под горячим ветром пустыни [7], что является уроком быстротечности. Иисус привлекает внимание к тому, что “Бог так одевает” лилию, “которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь”, то “кольми паче вас”. Путь улаживания различий должен уже был быть найден в пророчестве: “...слово Бога нашего пребудет вечно... А надеющиеся на Господа обновятся в силе...” [8] Дети Отца Небесного, “возрожденные не от тленного семени, но от нетленного, от слова Божия, живого и пребывающего в век” [9]. Это и есть основа сравнения, сделанного Иисусом. Если Бог так украшает лилии, живущие всего несколько дней, то что Он сделает для сыновей вечности? На вывод указывает укоризненное обращение “маловеры!” Греческое слово, переведенное так, свойственно именно Матфею [10], а также использовано в параллельном месте у Луки (12:28).
Иисус, этими двумя примерами, взятыми из природы, достигает цели, основанной на общем для него и евреев фундаменте. В первую очередь предполагается, что природа – это единство: если бы растения, птицы и человек не принадлежали к одной системе, то не было бы никакого смысла в подобных иллюстрациях из-за отсутствия обоснованной почвы для объяснения одного другим. Слова Иисуса связаны с учением о Сотворении мира. Поэтому же его мысль основывается на союзе с Богом, на уверенности в постоянстве Его характера, Его образа действий и всеобщности Его власти, а это может быть верным только по отношению к Богу, Который Один и вне конкуренции. Бог существует в единстве с Самим Собой и во всеобщности Своего верховенства. Все зависит от Него; в то время как Иисус вполне осознает существование зла, даже только этих фраз было бы достаточно, чтобы показать, что он не признает зло как власть личности с определенной сферой, ей принадлежащей. В основе этой мысли лежат сравнения, высказанные устами Исаии: “Я Господь, и нет иного; нет Бога кроме Меня... Я образую свет и творю тьму, делаю мир, и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это” [11]. Все имеет свое начало в едином Боге, и все в Нем продолжает существовать; ничто не может существовать независимо от Него; все служит Ему [12].
Однако, в то время как все сохраняется в виде единства внутри Его всеобщего Духа, не все имеет одинаковую ценность и значение, поэтому Иисус мог сказать, используя сравнение “...кольми паче...” (т. е. насколько больше). Положение и порядок внутри системы творения определен целью, а поскольку цель Бога выражена словами “правда” и “спасение”, то самое высшее место в системе всего сотворенного было отдано человеку. Господь, чье имя превосходит все на земле, “помнит” человека и “посещает” сына человеческого, потому что Он сотворил его, чтобы “славою и честью увенчать его”, и “поставить его владыкою над делами рук” Своих [13]. Все сотворено по Его “воле” [14], и человек, созданный подобным Богу, по своим потенциальным возможностям предназначен для собственного Божьего сердца.
Применить эти мысли при рассмотрении сказанного о птицах и лилиях – это не простая банальность. Человеческие теории довольно часто шли в противоположную сторону от этой веры в единство творения, связанного с единством Творца; если для иудеев это было частью общего мировоззрения, причина этому должна быть найдена в Писаниях, которые признавались ими, а не в их собственных мыслях. Что касается Иисуса, мы можем быть уверены, что это не было воспринято им подсознательно, как воздух, которым мы дышим: это была реальность, которую нужно было понять с глубокой проницательностью и любовью – сердца, души, разума – к Господу, Который дает все. Если в сознании Иисуса цветы, птицы и рыбы могли дать урок Божественного провидения, причина заключалась в том, что за всем творением стоит Слово Божие, которое привело к созданию всего этого. Таким образом, от лилий мы возвратились назад, к великому уроку первого искушения: слово – это действительность, стоящая за явлением, и в Слове люди находят жизнь.
Есть люди, которым эта истина неизвестна. Не имея знания о Боге, они проживают свои жизни в лихорадке и раздражении от забот, по сути несущественных. Они “отчуждены от общества Израильского”, “безбожники в мире”, “чужды заветов обетования” Бога [15], не признают Его власти и не верят в Его провидение. Они – “язычники”, ищущие удовлетворения своих нужд в еде и одежде и укрепления своей общественной репутации. Они надеются только на свои собственные усилия и стремятся добиться уважения других людей, а потому их жизни превращаются в погоню за беспрестанно исчезающим материальным.
К ученикам же Христа приходит уверенность: “Отец ваш Небесный знает” ваши нужды. Для язычников все вещи и то, что они олицетворяют, имеют потребительскую ценность, а сознание и жизнь учеников устремлены к другому. Им было сказано: “Ищите же прежде...”, – чего? Они должны искать “Царства Божия и правды Его”, славы Божией и стремиться увидеть Его лицо. Нужно сказать, что им следует хотеть не получить, а отдать; отдавая себя Богу, они станут обладателями самого высшего и дорогого сокровища, а удовлетворение их жизненных нужд приложится в избытке Его щедрости. Не отягощайте себя заботами о завтрашнем дне: завтра принадлежит Богу. Горе и несчастья должны быть уроком жизни, но размер их – в руках Бога, и каждый день может принести свою собственную заботу.
Примечания к главе 5.3

1. Иов 12:7-10
2. Псалтирь 146:9; Иов 38:41; Матфей 10:31; Лука 12:7
3. S. Kierkegaard “Consider the Lilies”
4. Псалтирь 38:5-6
5. Екклесиаст 8:8
6. Hastings’ Dictionary of the Bible
7. Исаия 40:6-8
8. Исаия 40:8, 31
9. 1-е Петра 1:23-25
10. Матфей 8:26; 14:31; 16:8
11. Исаия 45:5-7
12. Псалтирь 118:91
13. Псалтирь 8:5-7
14. Откровение 4:11
15. Ефесянам 2:12