Второе пришествие Христа
Последнее десятилетие 18-го века и первые три 19-го стали свидетелями развития замечательного движения по возрождению веры во второе пришествие Христа. Семена его были посеяны Исааком Ньютоном, Иоахимом Штегманом и другими польскими Братьями, влияние работ которых сказывалось много лет после их смерти. Притом, что общая терпимость в обществе выросла, их книги получили надежное убежище в библиотеках, а кое-где и сама их вера находила последователей. Часть авторов была на самом деле "ортодоксами", принявшими одну только эту идею второго пришествия у Братьев и, разве что, самую малость из всего остального. Другие были более радикальны. Небезынтересно проследить рост интереса и ожидания возвращения Христа и установлением Царства его на земле, т.к. посеянные семена дали ростки во многих местах по окончании наполеоновских войн. Было три центра зарождения таких ростков: Германия, центральная и западная Шотландия и Америка.

На протяжении ряда лет отдельные активисты чувствовали себя связанными друг с другом через посредство платформ для выступлений и публикаций, но еще 30 первых лет 19-го столетия движение не знало никакой формальной организации. Но в силе убежденности личностей не стоит сомневаться. Одна группа может считаться очень интересной, т.к. она хорошо вписывается в тему этой книги. Некоторые историки ассоциируют ее с именем Эдварда Ирвинга, довольно заметного на первых порах. Его участие в движении было временным, и он скоро увлекся спиритизмом, по каковому обстоятельству чаще всего теперь и вспоминается (Это, действительно, так, но есть свидетельства, что это ошибочная память: Ирвинг был злостно оклеветан в исторических документах, особенно в тех, что относятся к шотландской церкви, из которой он был изгнан). Другим временным лидером был Уильям Друммонд. Он и Ирвинг приняли большое участие в организации несчастливой судьбы Католической Апостольской Веры. Довольно странно, но инициаторами движения были не писатели, а либерально настроенные английские и ирландские издатели, которые в течение многих лет финансировали и поддерживали публикации миллениаристов-морталистов (т.е. выступающих против бессмертия души) путем организации подписки на них. Известнейшим из них был Джеймс Нисбет из Лондона, потомки которого и теперь, спустя 150 лет, все еще в издательском бизнесе (но уже другого пошиба!) и Р. Т.Тимс из Дублина. Автор одного издания, Джеймс Бегг, был пламенным шотландским кальвинистом до того дня, когда однажды в мае 1828 года он уехал из своего дома в Пэйсли в Эдинбург и во всю дорогу слушал лекцию о возвращении евреев в Палестину (В это время Джон Томас еще писал лекции по акушерству). Бегг вернулся в Пэйсли и немедленно приступил к интенсивному изучению Библии – первое издание результата этих трудов вышло уже через год. Книга хорошо аргументирована и снабжена необходимыми ссылками; только в самом конце автор позволяет себе "опуститься " до длиннейшего рассуждения о "матери блудниц", в остальном книга свободна от полемики, написана весьма свежо и удивительно напоминает стиль современных христадельфианских авторов. И хотя нет прямых свидетельств наличия такой взаимосвязи с трудами, опубликованными Нисбетом, например, его книгой "Родственные взгляды", но автор этой книги находит маловероятным, чтобы такой связи совсем не было – настолько близки, почти идентичны языки и концепции, а количество клише говорит само за себя.

Ожидания отнюдь не преждевременны
Вот типичные названия глав этой книги: "Возвращение Израиля в Палестину"; "Вся земля благословлена через возрожденный Израиль"; "Обзор обетований о приходе Христа"; "Первое воскресение и правление святых"; "Покорность, какой требует правда Откровения". Опровергая выступления клеветников, что верующие всегда ждали немедленного прихода Господа, Бегг указал на неправомерность преждевременного ожидания Христа, предлагая соответствующее рассуждение:

"Завершение всего" еще не наступило. "Раздор" между Богом и Его древним народом еще не утих. Но, как мы уже видели, "завершение всего" придет, когда Евангелие будет проповедано по всей земле и всем народам, а также когда святилище не будет в запустении. "Разногласия" Бога с Его народом закончится до наступления миллениума. Пророк еще предсказывает беды, предшествующие тысячелетию: "Вот, Господь опустошает землю… за то сожжены обитатели земли, и не много осталось людей" (Исаия 24:1,6). Беды, о которых Господь говорит, все должны быть еще в будущем…"

Бегг, как позднее издатели журнала "Христадельфианин", всегда искал малейшего подтверждения тому, что отряхивание костей Израиля уже началось – здоровый взгляд на содержание Библии. Он обращается к заметке в январском, 1830 года, "Еврейском Комментаторе", рассказавшей о сотне евреев, прибывших в Яффу из Константинополя. С мудростью, порожденной внимательным исследованием Писания, он указал на величие момента, предсказывая, что придет время массовой миграции. Далее он продолжает:

"Имея столько неподконтрольной власти, правители могут, в самом деле, собраться и с целью увековечить несправедливости могут создать царства по своему желанию, дать им земли во владение, назначить своих царей для управления – все, не спрашивая на то позволения Господа. Израиль они могут вовсе не принимать в расчет: о нем и не вспомнят при дележе, но Бог Иакова уже указал какова Его цель, кто сможет ее оспорить? Иезекииль 36:8".

Если вспомнить события 1918 и 1948 годов, то никому не понадобится указывать на проницательность автора. "Надежда Израиля" (1848 год) Дж. Томаса тоже имеет, что сказать по этому поводу.

Свидетель народам
Бегг, как и Дж. Томас не разделял оптимистических ожиданий, характерных для евангелистов того времени, что мир сможет ускорить возможность "склонить колено" перед Иисусом миссионерским проповедованием в "землях язычников":

"Мы должны благодарить Бога за то, что у нас есть возможность проповедовать. Размах миссионерства в наши дни радует каждого христианина. Миллениум, как полагают многие, и будет замечательным результатом несения Евангелия. Но Писание вовсе не говорит, что народы уже получат евангелие к моменту прихода Христа, не может является это и ожиданием тех, кто сейчас с надеждой заглядывает в будущее, видя там и Бога и Спасителя Христа Иисуса грядущего (Титу 2:13). Он положил, что Евангелие должно быть проповедовано сначала по всей земле всем народам, т.е. засвидетельствовать евангелие. Когда иудеи превзошли меру своей неправедности, Он вручил "духовный виноградник" в управление другим хозяевам. Евангелие было доверено некоторым "язычникам" с уверением, что если и они не продолжат в праведности, требуемой Богом, то и они будут отрезаны (Римлянам 11:22). Вместо того, однако, чтобы обратить себе на пользу предупреждение от Бога и не разделить судьбы Израиля, эти народы также извратили Евангелие. В то время как уже другие народы удерживают Евангелие для своего свидетельства, те первые находятся в ожидании суда, как в ожидании урожая".

Настоящий автор уверен, что Бегг был первым автором, искавшим достаточного подтверждения от "азиатских исследователей" (так он называл их), что "Тартар считает Магог своим предшественником". Этот взгляд на северных завоевателей был, конечно, распространен не только среди христадельфианских авторов, но разделялся и большинством толкователей пророчеств в соответствующие десятилетия.

Другой участник группы Ирвинга-Друммонда, Гарриет Ливермор из Филадельфии, нерегулярно издавала "Вести Миллениума" в 1830-е годы. Она состояла в тесной переписке с Беггом и остальными и настаивала на необходимости возвращения евреев до завершения всего. Тем не менее, один момент в ее периодике может нас заинтересовать – это толкование Писем Семи Церквям в Апокалипсисе, где она предлагает считать это семью ступенями отступничества; это мнение можно назвать предвосхищением полного разбора названной темы Джоном Томасом несколько позже в его "Эврике".

Ясно, что религиозная вера и этические идеалы Братьев во Христе, невзирая на преследования, рассеяние и раскол, все еще имеют силу и продолжают генерировать группы, общества и отдельных верующих во многих местах. В самом начале 19-го века принадлежность к секте претила более утонченным библеистам, и существование десятков различных наименований независимых местных общин маскировало широкое единство взглядов, подчеркивая расхождение в мелочах. Пионерский характер освоения той эпохи, особенно у северных рубежей Америки, некоторая независимость ума, громадные пространства и трудности передвижения, – все это существенно уменьшало возможности контактов между группами. Эмигранты из Европы переправляли взгляды, идеалы и надежды Братьев через океан и распространяли их "тонким слоем" по всему американскому континенту. Трактаты, книги и периодические издания весьма уважались, и их можно было найти повсюду.

"Часто прямо на ходу"
Среди них были люди решительного склада характера, для них Новый Свет представлял скорее своего рода раздражитель, нежели набор определенных трудностей. Проводя массу времени в седле, они много разъезжали по пограничным штатам Америки и Канады в первых декадах 19-го века, поддерживая единственно возможное общение между разбросанными группами, не считая переписки.

"Разъездное проповедование Евангелия будущего Царства Божьего на земле представляло собой наилучшее для этого средство. Это была тяжелая в своей неустроенности жизнь. Способы передвижения самые разные: дилижансом, на лодке, пароходом, а нередко просто верхом или пешком. Эти люди часто встречались с Братьями различных конгрегаций в отдаленнейших местах. Не считая лишений, сопутствующих путешествиям, проповедник часто страдал от болотной лихорадки, тифозного жара, воспаления легких и других болезней, вызываемых длительным пребыванием на воздухе и плохой водой. Несмотря ни на что он продолжал свои попытки поддерживать связь между группами. Он был беден, часто даже очень, если говорить о материальном, но его богатством была вера в приход Христа для установления царства своего на земле, воскрешения мертвых и замены обычной жизни вечной" (Хэтч).

Суровые условия
Суровость такой "почтовой" жизни в пограничных районах штатов, особенно зимой, пугает в наш размягченный век. Часто приезжего проповедника устраивали спать на соломе в пристройке с не застекленными окнами; пурга доставала его в любом уголке помещения. Религия служила мощным вдохновителем потому, что многие иммигранты (или их отцы) прибыли в свободную страну по религиозным мотивам. И они наслаждались свободой вовсю – спорам не было конца: дебатировались самые ничтожные вопросы богословия, а конгрегации дробились и переоформлялись в новые.

Перо было могучим средством борьбы. Если 17-й век был эпохой трактатов, 19-е столетие стало эпохой религиозной периодики. Издания появлялись, расцветали ненадолго, меняли название и место выпуска или вовсе исчезали. Например, "Комментатор и Защитник", издававшийся Джозефом Маршем в Рочестере, Нью-Йорк, был злобой дня в 30-х годах, а несколько лет спустя "из него" вырос другой журнал "Голос Правды и Добрые Вести о Царстве". Существовало несколько журналов "Мессия", несколько "Исследователей"; все они глубоко погружались в мельчайшие детали, вызывая брожение умов адвентистскими ожиданиям. Эти журналы и газеты циркулировали среди крайне раздробленных и абсолютно (ни от чего и ни от кого) независимых конгрегаций северо-востока и среднего запада США; происхождение большинства из них теперь невозможно проследить, но одно несомненно: они сохраняли тесные связи с Братьями в Европе. Многие из них решительно сопротивлялись признанию какого-либо кредо, предпочитая, наподобие "искателей" 17-го века, свободный и не догматичный подход к Библии, хотя разногласия в доктрине и были минимальные. Они с готовность выслушивали любого оратора, способного сказать что-то новое и заслуживающее внимания. Они собирались в простеньких домах, и именно в такой атмосфере религиозной свободы, страстных дискуссий, суровой набожности и открытости публики путешествовали, печатались и проповедовали такие люди, как Джозеф Марш и Д. И. Робинсон в двадцатых и Б. Б. Браун, и особенно Джон Томас в сороковых годах 19-го столетия.

Джон Эппс
Прежде, чем говорить о Джоне Томасе, необходимо упомянуть о его лондонском современнике Джоне Эппсе. Как и Томас, Эппс был практикующим врачом, но, несмотря на почти схожие взгляды на Писание и страстную привязанность обоих к проповедованию своих взглядов, нет никаких свидетельств их личного знакомства. Эппс, к тому же, не предпринял никаких усилий для создания собственной конгрегации, пережившей бы его самого.

Эппс родился в 1805 году в юго-восточном пригороде Лондона в семье, имевшей высокое положение в среде кальвинистов. Атмосфера принудительной религиозности заставила его искать образования в Эдинбурге, где он учился медицине. Его интересы были обширны, а характер – революционный. Он ратовал за новинки гомеопатии, распространял идеи френологии, выступал за социальную справедливость и реформу образовательной системы, а сверх всего преподносил свои взгляды на христианство. В конечном счете энциклопедичность ума и широта интересов произвели немногий эффект в каждом отдельном аспекте, что весьма прискорбно, т.к. многие из его идей были далеко впереди своего времени. Он "неустанно читал лекции, писал письма, выступал на встречах по вопросам религиозных и социальных реформ". Титулы лекций фантастически разнообразны: "Влияние родителей на детей"; "Открытия Линнея"; "Вырождение растений, выращиваемых на одном и том же месте"; "Дьявол"; "Падение человека". С 1835 по 1839 год он издавал журнал "Христианский эскулап и антропологический журнал", а двумя годами позже издал замечательную серию из двенадцати лекций "Церковь простого человека" в лондонском зале Бермондси. Здесь рассматривались фундаментальные доктрины христиан первых веков: воскресение, душа, ад, грех, причастие, дьявол. В 1842 году его смогли упросить издать самую вызывающую его работу, которую поклонники называли "смелой попыткой низложить учение о дьяволе приведением еще одного доказательства". Его собственное название гласило: "Дьявол: объяснение старому змию, дьяволу и Сатане с позиций самой Библии и опровержение общепринятых верований относительно греха и его источников". Очевидно, 17-й век не был монополистом на длиннейшие подзаголовки! Публикация вызвала ожесточенную критику, а лекция, прочитанная вскоре после этого в Тутингском институте в Митр Инн той же части лондонских окраин, вызвала серьезное противоборство и привела к остракизму и враждебности. В "Дьяволе" и других публикациях Эппс опровергает доктрину бессмертия души и на основе Библии разъясняет надежду на воскресение. Ад есть могила; дьявол и сатана главным образом персонифицируют животное начало в человеке. Он отвергает тринитаристский взгляд на Христа, указывая, что он молился именно Богу, а не только Отцу; Иисус есть Сын Божий, человек по природе; особое ударение делалось на втором приходе Христа. Все, взлелеянные еще ранними Братьями, принципы нашли отражение в этом труде. К протестантским церквям приложено определение "блудливые дочери Рима". Он яростно выступает против возвеличивания героев войн. "Честь британского флага – это особая увертка, ослепляющая и праведных и грешников". Он имел широкое видение интернациональной роли христианского Евангелия.

Его прямо-таки детская кротость и покорность диктату откровения Библии были таковы, что его просто ошеломляло невероятное количество доктрин, претендующих на происхождение от одной Библии, порой совершенно ей противореча. Эппс во многом был самобытен: в интересах, набожности, энергичности, кругозоре во всем, что было животрепещущим в начале 19-го века. Но по самым главным направлениям он шел по пятам Биддла, Хюбмайера, Виссоваты.

Невысокий, плотный, излучающий уверенность в себе, доктор никогда не лез в карман за словом. Они извергались из него, как Ниагара, с момента, как только он завладевал трибуной – живой и зычный. Расходование нервной энергии на бесчисленные, порой многочасовые, лекции и объемистые статьи на совершенно разные темы могло стать причиной преждевременного окончания жизненного пути этого фантастически занятого человека. В его последние дни он увлекся животным магнетизмом.