Иисус Христос и Троица – что об этом говорит Библия?
За Троицу: М-р Лесли Эверитт (Евангельские Христиане) Против Троицы: М-р Данкан Хистер (Христадельфиане)
Последующий камень
Всем должно быть очевидно ясно, что скалой (или камнем), по которой ударил Моисей в пустыне, была самой обыкновенной скалой. Эта скала не была Самим Христом. Она была образом Его. Точно так же, как вино, о котором Он говорил, что это кровь Его. Это вино не было Его буквальной кровью. Это вино всего лишь было образом Его крови. Павел вспоминает пережитое Израилем в Пустыне, потому что он видел схожесть того, что происходило тогда с тем, что происходило сегодня с ним и Коринфянами на пути в Царство Божие. Вся 10-я глава 1-го Послания к Коринфянам полна подобными “схожестями”, и именно в этом-то и заключается причина, почему о скале, по которой ударил Моисей, мы должны говорить как об образе Христа. Израиль был крещен в Моисея точно так же, как Коринфяне были крещены в Христа. Как и Израильтяне, так и Коринфяне “все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие”. То, что Павел говорит о духовной пище и духовном питье показывает, что Павел в манне и воде видел духовную образность, как он ее видел и в камне (скале). В 1Кор 10,16,17 Павел продолжает писать о том, как Коринфяне едят и пьют Христа при преломлении хлеба, обобщая все это в 11-й главе, ибо подобно Израилю мы можем есть и пить образы, “одну и ту же духовную пищу… одно и то же духовное питие”, будучи крещены в Христа, как те были крещены в Моисея, полагая, что мы уже оправданы, что бы мы ни делали, и как бы мы ни жили. И это главное, о чем здесь хочет сказать Павел. Возникающая в воображение картина павших в пустыне, является достаточным побуждением и наставлением. Одного крещения и “хлебопреломления” оказалось далеко недостаточно для спасения Израиля.
Сам Иисус Христос в Ин 6 объяснил, как манна является образом Его слов и Его жертвоприношения. Он говорил о том, как из Него потекут “реки воды живой”, не тихие, застойные воды, а бурлящие, освежающие – как из источника (Ин 4,11; 7,38). И Он предлагал Своему народу пить эту воду. Ведь именно такая вода струилась из скалы, по которой ударил Моисей. В Пс 77,15,16,20; 104,41; Ис 48,21 разными образами описывается то, как из скалы, как из камня рекой льются воды, текут в изобилии, как горные реки и ручьи, как будто на поверхность земли фонтаном вырываются сокровенные воды (“как из великой бездны” - Пс 77,15). То есть, Сам Господь уподоблял Себя скале (камню), а нас Израилю, пьющему истекающее из Него.
В законе Моисеевом существовало несколько обрядов, связанных с тем, что называлось “живой водой” (Лев 14,5,6,50-52; 15,13; Числ 19,17). И эта-то “живая вода” истекала из ударенной скалы. Господь говорил, что из Него потекут реки воды живой только после Его прославления (Ин 7,38), что, похоже, больше говорит о Его смерти, нежели о вознесении (ср. Ин 12,28,41; 13,32; 17,1,5 с Ин 21,19; Евр 2,9). Когда Он был прославлен на кресте, то из Его ребер, после смерти, вытекла буквальная вода. Камень (скала) был поражен, по нему ударили, и из него вытекла вода. Еврейское слово, которое встречается здесь, как правило, переводится поразить, убить, заклать. И оно встречается в двух местах, где совершенно ясно говорится о Мессии: “кого Ты поразил, они [еще] преследуют” (Пс 68,27); “а мы думали, [что] Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом” (Ис 53,4). В некотором смысл Сам Господь Бог “рассек камень” (скалу) откуда источаются, текут воды (Пс 77,15; Ис 48,21). Слово “рассек” говорит о том, что эта скала была буквально рассечена, и в этом просматривается слабый намек на то, как Господу были рассечены ребра копьем на кресте, а так же, как была рассечена вся Его жизнь, все Его мысли и чувства о предстоящей Его заключительной жертве. В лице Ангела, на скале стоял Сам Яхве, когда Моисей, во имя Яхве ударял по скале. И в этом виден образ отношений Отца с Сыном, когда Он находился на кресте. Ибо Он был с Сыном, был с Ним одним целым – точно так же, как Ангел, являвший собой Его на скале, когда Моисей ударял по ней… и все же Он был именно Тем, Кто рассек эту скалу, этот камень, которым был Христос.
Как Авраам и Исаак одновременно были образами Отца и убийцы, так и нам, хотя и в гораздо меньшей степени, приходится на себе испытывать искушения, посылаемые нам Отцом, которые Он же преодолевает вместе с нами, стоя рядом. В чудесном откровении нам Самого Себя Яхве еще и еще раз называет Себя “скалой” (в переводе – “Твердыня” и “Заступник”), и особенно во Второзаконии. Но все-таки эта рассеченная скала, этот камень был образом Христа. На кресте “Бог во Христе примирил с Собою мир”. Именно на кресте наиболее ярко Он явил Себя в Своем возлюбленном Сыне. Это Бог был оплеван, это Его любовь была отвергнута. Только здесь в совершенстве видны как смирение, так и полное самопожертвование Отца. Так что и нам, чадам Его, нужно следовать Его примеру – ради спасения других.
Камень “последовал” им (1). На этот камень, или скалу, нужно смотреть как на метонимию, где словом “камень” (скала) заменяется то, что из него вытекает – т.е. реки воды живой. Похоже, что эта река, эти ручьи следовали с Израилем во время всего их пути, ибо сказано, что они “пили из духовного последующего камня”, и сказано в продолженном времени, что говорит о том, что они пили из него не раз, и не два, а во все время своего перехода через пустыню. Если внимательно читать Исх 17,5,6, то можно заметить, что Моисею было сказано в Рефидиме пройти перед народом к Хориве и ударить по скале… Однако народ пил воду все-таки в Рефидиме. Потоки вод разливались широко и далеко в тот день, и нет никаких причина полагать, что они после этого перестали течь. Из написанного достаточно ясно, что Бог чудесным образом давал народу воду точно так же, как Он давал им и пищу (Вт 8,15,16). Вода давалась им из камня (скалы) во все время пребывания их в пустыне (Ис 48,21). Не могло быть так, что нужда в воде была удовлетворена только в Хориве. В Ис 48,21 на еврейском языке содержится игра слов, ибо написано, что Он вел их через “Хорев” (пустыни), источая воду из камня. То, что произошло в Хориве продолжалось на протяжении 40 лет – как будто скала рассекалась еще и еще раз. Каким-то образом эта вода из рассеченной скалы следовала с ними, бурлящая и освежающая – такая же, какой она была, вытекая из рассеченной скалы – на всем пути через пустыню(2). Это была живая вода, вода, вытекающая из источника, вода не застойная, а постоянно текущая. Казалось, что вода, вытекавшая из камня (скалы), была иссечена Богом как “источник и поток” в пустыне (Пс 73,15). Она всегда была свежа, как будто только что брызнула из источника, и об этом чуде писали как Давид, так и Исаия (Пс 77,15,16,20; 104,41; Ис 48,21). Это было так, как будто скала была только что рассечена, как будто из нее только что хлынула свежая и чистая вода. Творя это чудо, Бог рассек скалу, из которой потекли потоки, реки и ручьи (Авв 3,9; Пс 77,16,20; Ис 43,20). Во всех частях Израильского стана была вода, как будто она была доступна прямо у дверей их шатров.
И то же самое происходит между нами и Христом, благодаря жертве Которого мы благословляемся всеми мыслимыми и немыслимыми Божиими щедротами. Эти благословения исключительно индивидуальны и даруются каждому из нас особо. Много лет назад Он умер, умер один раз, однако суть Его жертвоприношения всегда обновляется. Для нас это выглядит так, как будто Он снова умирает и снова воскресает, чтобы получить для нас прощение, или же какую другую благодать для благовременной помощи. Мы живем в обновленной жизни. Крест на Голгофе все еще стоит. Он снова умирает и снова воскресает для каждого вновь приходящего к Нему. И все-таки под конец пути через пустыню, Моисей понимал, что Израиль забыл ту Скалу, Твердыню и Заступника, родившего его. Живая вода стала для них настолько привычной, что они забыли скалу в Хориве, из которой она была иссечена. Они забыли Хориву (“пустыню”), хотя и пили вытекающую из нее воду в Рефидиме (“место утешения”). Но то же самое происходит и с нами, ибо со временам все мы склонны забывать рассеченный камень, одиночество и пустынность Голгофы. Под конец Его оставили не только Его ученики и мать, ушедшая домой, но Он чувствовал, что был оставлен даже Своим Отцом. Как Авраам ощущал одиночество, “ужас и мрак великий”, как Исаак был один на один со своим отцом, оставив всех остальных вдалеке… так и Господь на кресте был единственной зеленеющей отраслью в сухом месте. Давайте никогда не забывать “Хориву” и пусть изобилие обновленной жизни и благословения, ставшие доступными во Христе, никогда не станут привычны. Да не будет, чтобы мы уподобились Коринфянам, или Израилю, которые после пития живой воды в “месте утешения” шли и делали то, что хотелось им.