9.1.1. Иов – пример роста

Читая и перечитывая книгу Иова, начинаешь обращать внимание на определенные повторяющиеся темы. Это становится особенно заметно, если прочитать эту книгу за один-два присеста. Следующий список был сделан после нескольких прочтений книги Иова. Слова Иова были объединены в группы по определенным предметам и пронумерованы. По каждой теме указаны номера стихов в таком порядке, как они записаны в книге.

•  Неверие в воскресение: 7:9,10; 10:21; 14:10,14; 16:22; 17:15; 19:10; 21:33.

•  Надежда на воскресение: 14:13-15; 19:25-27.

•  Ожидание суда: 6:2; 19:23,29; 21:19,20,30; 23:3-7,10; 27:8,9,22; 31:11,14,28,35-37.

•  Знание о наказании беззаконных: 27:9,13-23; 31:3,11.

•  Понимание своей греховности: 7:20,21; 9:2,15,20,21,28; 10:6; 13:26; 14:16,17; 31:33; 40:4,15; 42:3,6.

•  Осуждение себя самого: 6:10,24,28-30; 9:29; 10:2,7; 12:4; 13:15,16,18; 16:17; 23:11,12; 27:5,6; 31:1,5,7,9, 13,16,19,21, 26,30,39.

•  Иов считает, что он понимает Бога: 6:13; 13:1; 24:25.

•  Сомнение в том, что он понимает Бога: 9:2,11,12,24; 10:15,16; 23:14; 26:3; 42:3.

•  Недовольство Богом: 7:11-21; 9:23,31; 10:3; 13:27; 30:21.

•  Недовольство своими друзьями / братьями: 6:15-18 , 24-29; 12:2-4; 13:4-13; 16:2-5; 17:2 , 10; 19:2 , 3 , 14 , 19 , 22.

•  Осознание своего грешного естества: 7:17; 9:21,30-32; 10:4,9-11; 14:1-4,22; 19:26,28.

•  Мысли о самоубийстве: 3:3-33; 6:8,9,11; 7:2-4,15,16,21; 10:1,18-21; 17:1,14.

•  Мысли о тяготах жизни: 3:26; 9:17; 10:5,8.

•  Понимание, что все невзгоды от Бога: 1:21; 2:10; 6:4; 9:17; 16:11-14; 19:6,9-13,21; 27:2; 30:11.

•  Жалобы на физические страдания: 3:24; 6:7; 7:13,14; 9:25; 16:8,10,12; 17:6,7; 19:11-20; 30:1,9,10,19,30,31.

•  Понимание величия Божия: 9:4-10,19; 10:7; 12:10,16-24; 13:11; 14:18-20; 21:22; 23:13; 26:6-14; 42:2.

•  Желание присутствия Христа: 9:33-35; 16:21; 31:35.

•  Понимание, что Бог благословляет и грешников: 12:6; 21:6-18; 24:2-25.

•  Сомнение в том, согрешил он или нет: 9:20,21; 10:14,15; 13:23; 19:4.  

Анализ, приведенный выше, указывает на три интереснейших момента:

•  Иов постоянно осуждает себя, признавая величие Божие.

•  Теме, которая совершенно отсутствует вначале, со временем уделяется все больше и больше вни­мания (например, его желание дня воскресения и суда).

•  Иов со временем понимает, что казавшееся ему важным, на самом деле не имеет большого значения. Например, прекращаются его разговоры о самоубийстве вместе с недоуменными вопросами, грешник он или нет. Последнее прямо относится и к нам.

Не похоже, что время страданий Иова продолжалось более одного года (Иов 7:3), но был выбран именно этот период его жизни, чтобы обрисовать так подробно его духовный рост. Только потому, что он духовно вырос, он смог воскликнуть: “Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя” (Иов 42:5). Иов был таким же, как многие хорошие Христадельфиане. Он знал учение, верил в Бога, любил свою Библию, делал добро, старался духовно заботиться о своих детях, упорно работал в этом мире (после того как осиротел, 6:27?) не думая об обогащении (1:10; 8:7; 31:25), разделял свое благословение с другими. Теоретически он сознавал слабость своей натуры, и все же, не считал себя закоренелым грешником. И его “экклесия”, в том виде, в каком она была, думала о нем то же самое. Даже окружающий его “мир” соглашался с этим. Однако в конце, на пике своего духовного развития, обернувшись назад, он осознал, что все это было лишь теоретически. В те долгие годы (его дети должны были быть довольно взрослыми, чтобы устраивать пирушки) он, как наконец понял, слышал Бога всего лишь “слухом уха”. У него тогда не было настоящего духовного видения Бога, не было на­стоящего личностного понимания, – он только слышал Его. Для Иова, в том состоянии, в котором он нахо­дился, “увидеть Бога” – было огромным духовным скачком вперед. Веками позже, праведный Исаия был уве­рен, что он должен умереть потому, что, как он думал, видел Яхве (Ис.6:5). Иов же достиг тех же духовных высот и близости с Вседержителем, которые позволили Моисею просить Бога показать ему Его славу, с очевид­ным желанием увидеть лицо Яхве (Исх.33:18,20). Достижение таких духовных амбиций, характеризующее ду­ховное взросление Иова, произошло отчасти потому, что Бог подтвердил перед ним Свое могущество (например, в главе 38). И все же (как показывают таблицы) осознание Иовом величия Божия все время видно в его словах. Од­нако ему был преподан урок, из которого выяснилось, что те вещи, которые, как он думал, он знает хорошо, на деле оказались ему далеко не знакомыми.

Давайте, дерзайте, говорю я. Но не делают ли это многие христадельфиане в течение многих лет в уютных домах наших собраний? И продолжают не видеть Бога, не имея личностного понимания Его, не ведая Вседержителя. “Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя” (42:5) должно быть связано с 19:27, где Иов достигает понимания, что только в Царстве увидит Бога собственными глазами. Однако из 42:5 видно, что он пришел к осознанию того, что глубины Божественного понимания, которые, как он думал, возможны только в Царстве, на самом деле возможны здесь и сейчас . К этой вершине, к этому благоговей­ному осознанию, что состояние Царства возможно здесь и сейчас, нам всем нужно ревностно стремиться.

Иов часто упоминается в Новом Завете – чаще, чем кажется на первый взгляд. Одно из таких мест Мф.10:27: “Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях”. Мысль о том, что сказанное нам Богом шепотом, мы должны говорить во всеуслышание, обращает нас к словам Иова. “Темнота” – также мысль Иова – это слово встречается в книге, по крайней мере, 30 раз. Последнее явление Яхве “во мраке” грозового облака сопровождалось упреком Иову за то, что он полагал, что тьма греховная отделяет Бога от человека. Сказанное ему в темноте, затем пришлось говорить при свете. Похоже, что духовный рост Иова был замечен нашим Господом и поставлен нам в пример.

Пример еще одного обращения Иова бросается в глаза. Вначале Иов мало думал о суде, что говорит о его неустойчивой вере в воскресение (как и в случае с Давидом – Пс.87:11?). Изо дня в день он боролся с искушениями своей жизни, и этого было довольно. Его ощущения единения с обетованиями Аврааму и в Едемском саду притупились. Он потерял надежду Мессии на воскресение, которая поддерживала таких людей как Моисей и Давид, смогших удержать ее, как кажется, только из-за того, что они постоянно размышляли над своей связью с теми первыми обетованиями. Иов понимал свою греховность, и в то же самое время его одолевали постоянные сомнения, а согрешил ли он на самом деле? Многие христадельфиане коллективно и индивидуально чаще всего оценивают себя подобным образом. Само собой, мы должны считать себя грешниками, зависимыми от наших плотских слабостей – и мы на самом деле считаем себя таковыми! И все же все время нас гложет сомнение, – а уж такие ли мы великие грешники на самом деле? В глубине души мы не думаем о себе, как о великих грешниках, находя всегда и во всем себе оправдания. А раз так, то мы не можем полностью принять великую милость спасения Божьего, а значит, не можем испытывать благодарность так, как надо, что ведет к неизбежной апатии, как в нашем сообществе, так и у каждого из нас, что и наблюдается сейчас. Нет настоящего горения, настоящего духовного огня, который мог бы быть! И бедный, бедный Иов, такой же, как и мы, а за свои добрые дела, за то, что он был таким по-настоящему хорошим парнем и братом и прочее, и прочее… был поставлен на колени: “Вот, я ничтожен… знаю (через единение), что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено… я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал”. Из всего выше сказанного, очевидно, что буквально всё, и собственная греховность, и своя естественная слабость и непостижимое величие и сила Божия, и познание Господа Бога было известно Иову. Все это принадлежало к духовности Иова, которая никогда сильно не изменялась, его знание всегда было при нем. И только под конец он осознал, что ничего не знает так, как должно знать. “Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать” (1Кор.8:2), созвучно словам Иова (кстати, еще одна ссылка на Иова в Новом Завете). Имея полное представление об основах учения (помните, что Иов был в истинном завете с Богом), он, наконец, пришел к заключению, что он говорит о вещах, на самом деле очень далеких от постижения им, да и от него самого. И все же, он как кажется, в глубине души зная “о делах чудных” для него, о делах Божиих, неуместных на устах и в умах грешного смертного.

Чудо всего этого

Нельзя сказать, что все, во что мы верим, не есть “Истина”. Речь совсем не о том. Я хочу сказать только то, что вместе с духовным ростом шаг за шагом достигается наше осознание чуда учения истинного Евангелия, растет ощущение его удивительности, углубляется сознание своей моральной и умственной ограниченности, благодаря чему растет понимание, что когда мы говорим об истине нашей веры, то говорим “о делах чудных для меня”.

Кое-что из моего личного опыта, возможно, заденет вас за живое (а может это только предстоит вам пережить?). Вскоре после моего крещения, я как-то вспомнил слова одного брата, который говорил, что, несмотря на то, что Христос называет нас Своими братьями, мы не должны называть Его так – лучше называть Его Господом. Помню, что тогда я посчитал его просто педантом. Теперь же я понимаю, о чем он хотел сказать, понимаю важность его слов. Припоминаю разговор об очищении, где часто повторялись слова о том, что Бог на самом деле не оставляет выбора, кроме… и дальше шел разговор о Христе так, как будто Он был моим школьным товарищем. С тех пор мои понятия об учении нисколько не изменились, однако… я думаю, что они стали намного глубже, чем тогда. То, что связано с Истиной, удивительно и чудесно, даже во многом – слишком для нас, хотя это совсем не означает, что все это не доступно для понимания. Нам всегда нужно обращаться к Истине с постоянно растущим чувством благоговения перед чудом ее глубин.

Иов и Давид

Давид на своем пути к духовному взрослению имел то же самое чувство: “Дивно для меня ведение [Твое], – высоко (удивительно, чудно), не могу постигнуть его!” (Пс.138:6). Давид не хотел сказать, что всё Божие слишком высоко, слишком чудно для его понимания, и потому он даже и не пытается понять всего. В своих Псалмах Давид неустанно говорит о чудесах Божиих, о своем желании превозносить чудеса Божии и о том, что Израиль не смог понять чудес своего Бога, что составляло предмет плача Давида. Он просит, чтобы ему были открыты очи для постижения чуда путей Божьих (Пс.118:18). Еврейское слово, переведенное как “чудо, чудеса” очевидно, было любимым словом Давида. Давид говорит, что видит знание Божие, он все равно еще чувствует, что оно все еще чудно для него. И в этом, возможно, все дело. Возможно, что Давид говорил о ведении Божием, как о деле чудном для него, помня опыт Иова. Если Пс.138 был написан вследствие его физического и духовного кризиса из-за греха с Вирсавией, то Давид видел и ощущал себя после всего этого возросшим духовно, как и Иов – после своего кризиса: “Теперь же мои глаза видят Тебя… вот, я ничтожен… о делах чудных для меня”, – звучат отголоском в чувствах Давида, после греха с Вирсавией. Можно посмотреть, как в Новом Завете раскаяние Давида после греха с Вирсавией используется как образ духовного роста каждого из нас. И это значит, что жуткое, униженное положение Иова, Давида и Моисея, в свое время и подобным образом должен испытать каждый истинный святой, стремящийся к такому же духовному росту. В каждом из нас должно звучать глубоко прочувствованное и осознанное: “Вот, я ничтожен… (теперь) знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено… я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал”.

Однако мы плотские люди, и когда на нас наваливается нечто подобное, мы начинаем вопить к Господу, чтобы Он освободил нас от этих напастей. Даже, когда мы видим в таком положении кого-то из братьев своих, или же то, что ему только грозит нечто подобное, мы начинаем усиленно молиться за них, дабы миновала их чаша сия. И все же каждому из нас, чтобы вынести свой урок, предстоит пройти долиной смертной тени. И нет ничего неправильного в наших призывах к Богу с просьбой об облегчении, нам даже заповедано делать это. И здесь лежит один из самых важных парадоксов наших взаимоотношений с Богом: мы знаем, что такие жизненные кризисы для нас необходимы и, однако, умоляем, чтобы их не было, а когда что-то случается, просим о милости для себя. В духовной жизни для меня это остается неразрешимым парадоксом.

Возлюбив “явление Его”

Изменение отношения Иова к судному дню было частично затронуто выше. По мере того как увеличивалось его желание предстать на суд Божий, разговоры о самоубийстве постепенно убывали, постепенно затухали чувства жалости к себе, заменяясь мыслями о духовной истине пришествия Господня. Чем больше он об этом размышлял, тем меньше горечи изливалось на его “друзей”, он все больше и больше сознавал, что каждый получит то, что заслуживает, а потому, хорошо сознавая свою греховность, он меньше начинал обращать внимание на духовные недостатки других. Его первоначальные сомнения на счет реальности воскресения переросли в твердую веру в него и в грядущий суд, на которые он теперь уповал, и которых так жаждала теперь душа его, ожидая получить успокоение, а не что-то ужасное, к чему стремится наше существование (2Фес.1:6-10; Деян.17:31).

По мере того, как Иов больше уделял внимания пришествию Мессии и грядущему суду, его мысли о своих страданиях становились не такими тяжелыми, как прежде. 2Тим.4 – самая зрелая часть писаний Павла, написанная незадолго до его смерти. Когда Павел писал 2Тим.4:1,8 его мысли были полностью сосредоточены на втором пришествии и грядущем суде. В своей духовной зрелости этого времени он хорошо понимал, что должно быть присуще всем истинным верующим – это любовь пришествия, явления Христова. Конечно, это совсем не означает, что будет спасен тот, кому нравится идея о втором пришествии Христа. Истинная любовь возможна только в соединении с истинным учением и верным пониманием его и с определенным духовным уровнем готовности к Его пришествию. Так любим ли мы явление Христа, или нет? Действительно ли оно наполняет всю нашу жизнь? По настоящему ли готова наша совесть, так ли глубока наша вера в милость Божию и пролитую Кровь на кресте, что мы любим грядущий суд и искренне желаем ускорения его прихода? Вышеприведенный график показывает быстрый рост любви Иова к пришествию Господню. До этого он был слишком поглощен собственным неудовлетворением своими друзьями “по вере”, оправдывая себя перед экклесией и миром своими страданиями… а потому и не любил судного дня такой любовью, которая пришла к нему позже.

Зубчатый график

Есть несколько доказательств духовного роста Иова. Например, он говорит, что его жизнь до начала его страданий не была уж очень легкой (Иов 3:26) . Но в результате своих страданий он понял, что его жизнь до этого была спокойной (Иов 16:12). Однако, внимательный анализ нашего графика (да и жизнь сама!) показывает, что духовный рост не происходит гладко, по прямой. Нет и равномерного роста любого аспекта нашей духовности; часто случается, что при росте одной части, другая не растет. Понимание Иовом своей греховности, похоже, не выросло так, как этого следовало бы ожидать. Его сознание величия Божия, как кажется, все время вращается вокруг Его физического могущества и вовсе не затрагивает Его милости. Возможно, только из-за этого он все чаще начинает называть Бога “Вседержителем” (1) . Его отношение к человеческой слабости также не возросло. Также не видно и очень глубокого раскаяния, такого, какого требует от нас Бог. Говорю я об этом по двум причинам. Во-первых, если смотреть на Елиуйя как на представителя Божия, ибо многое из того, что сказал он, было повторено Богом, то Иов не достиг нужного уровня смирения. И, во-вторых, явление Яхве в ужасающей буре, и Его востребование Иова должно бы вызвать в нем искреннее и глубочайшее признание своей слабости и беззащитности. Кажется, что до этого Иов смотрел на свою собственную слабость и думал о том, как ему оправдаться на грядущем суде, оправдываясь еще большими слабостями других, осуждая их, так как они были против него. И, однако, в конце всего, в конце неравномерного графика его духовного роста, случилось чудо, чудо смягчения Иова – в самом конце у него исчезло недовольство Богом, исчезло недовольство своими друзьями, осталось только глубочайшее осознание своей собственной слабости и спасительного величия Вседержителя. И именно к таком концу должны быть приведены и все мы, как в этой жизни (если только правильно будем реагировать на все), так и на суде. Десница Божия была на жизни Иова, это Он привел его к такому концу, к торжественному заключению. Бог дважды обращался к Иову, с требованием ответа (38:3; 40:7). Я думаю, что Бог подсказал Иову слова покаяния, которые он затем со смирением и повторил: “Выслушай, [взывал я], и я буду говорить, и что буду спрашивать у Тебя, объясни мне. Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле” (42:4-6). И в этом – окончательный финал для всех нас. Самоотречение, раскаяние, не по мелочам, а действительное полное и глубокое – в прахе и пепле.

Примечания:

•  Обратите внимание, что Иов не употребляет имени “Яхве” очень часто. Это говорит о том, что его понимание значения имени не возрастало, либо что само по себе его употребление не влияет на духовный рост.

В переводе короля Иакова этот стих читается в прошедшем времени, т.е. “не было мне мира…”.