Послание к Римлянам глава 7

Разве вы не знаете, братия (ибо говорю знающим закон), что закон имеет власть над человеком, пока он жив? 2 Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества. 3 Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа. 4 Так и вы, братия мои, умерли для закона телом Христовым, чтобы принадлежать другому, Воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу. 5 Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, [обнаруживаемые] законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти; 6 но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве.
7 Что же скажем? Неужели [от] закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай. 8 Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв. 9 Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, 10 а я умер; и таким образом заповедь, [данная] для жизни, послужила мне к смерти, 11 потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею.
12 Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра. 13 Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди.

Борьба Павла с грехом
14 Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху. 15 Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. 16 Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, 17 а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. 18 Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. 19 Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. 20 Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех.
21 Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. 22 Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; 23 но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. 24 Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? 25 Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.

7:1. Разве вы не знаете. Продолжение обращения к крещеным верующим в Риме, призыв не быть невежественными в том, во что они уверовали, подтвердив свою веру крещением во Христа. См. комментарии к Рим 6:3.
Говорю знающим закон. Обращение к знающим закон в экклесии Рима, или же к Иудеям. В ней были и язычники (Рим 1:5-7,13-15), к которым это обращение совсем не относится. А потому на всю 7 главу стоит смотреть, как на обращение к Иудейской части Римской церкви. Слова из 7:4 о смерти для закона могут относиться лишь к тем, кто когда-то жил по этому закону, т.е. к Иудеям.
Пока он жив. Ссылка на учение раввинов о том, что от соблюдения закона Иудея освобождает только смерть Иудея. Павел в 6 главе утверждает, что мы умерли крещением. А потому мы мертвы. Сами же Иудеи учат, что мертвый человек не соблюдает закон.

7:2. А если умрет муж. Существует искушение истолковать эти слова в связи со смертью Христа, которая стала концом закона, если бы не проблема, возникающая с 7:3, где говорится о жене, о теле верующих, выходящей «за другого мужа». См. комментарии к 7:4. Впрочем, может быть и так, что Павел просто-напросто говорит о том, что смерть одного человека освобождает другого от закона, от соблюдения обязательств, что и произошло после смерти Христа.

7:3. Выйдет. Не обычное слово в греческом языке для описания замужества. Греческое слово «γ?νομαι» имеет очень различные значения. Здесь оно может означать, быть с другим мужем одновременно оставаясь с прежним. Если сравнить этот стих с 7:4, то становится понятным, что Павел хочет сказать, что женщине невозможно быть женою сразу двух мужей. И это сказано в полном соответствии с тем, что нам невозможно находиться сразу в двух положениях, в законе и благодати, в осуждении и оправдании. И в этом состоит призыв и утешение для нас.
Называется. Этим греческим словом, как правило, называется Божественное откровение, предсказание. Т.е. так она будет называться Богом.

7:4. Так (поэтому). Связь с 7:1. В 7:2,3 говорится о том, что смерть означает освобождение от соблюдения закона. Павел здесь не рассуждает о природе бракосочетания, не размышляет о том, при каких обстоятельствах возможно во второй раз жениться, или выходить замуж. Главное в том, что смерть освобождает от закона. И, что самое важное, что жена становится свободной от закона благодаря смерти другого человека. Она освобождается от закона не потому, что она умерла, а потому что умер другой. Именно в этом-то и заключается значение смерти Христа, что она освобождает нас от соблюдения закона.
Умерли для закона телом Христовым. Эти слова истолковываются в свете Кол 2:14, которые, в свете крещения говорят о законе, пригвожденном к кресту. Но к кресту было пригвождено тело Христово. Если мы крестились в Него, в Его тело, то и мы пригвождены, распяты с Ним, а это значит, что закон умер также и для нас.
Выйдет за другого. Эта метафора, это сравнение почти выходящее из ряда возможного, говорит о невозможности такого положения в жизни, как для любого почитателя того, что написано в Библии, так и для Самого Бога, вдохновившего ее написание.
Да приносим плод Богу. Мы теперь свободны от закона, можем обручиться Христу и приносить плод, детей, Богу. Плод Духа – это то, что будет существовать и после нашей смерти. Это в точности сравнимо с желанием иметь детей, которые остаются жить после нас. Слова «приносить плод» в Новом Завете встречаются восемь раз, и в четырех случаях встречаются в притче о сеятеле (на греческом). Доброе семя Евангелия приносит в нас плод. Впрочем, это не означает, что плод приносит только чтение Библии, ибо плод приносит и наше деятельное общение, наше единение с Господом Иисусом.
В Послании к Римлянам много раз грех (диавол) ассоциируется с законом Моисеевым (хотя, это совсем не означает, что закон греховен сам по себе, ибо он, хотя, и ведет к греху, но по человеческой слабости). Хорошим примером тому является то, что в Рим 6 говорится, что мы умерли для греха, и живем для праведности, тогда как в Рим 7 то же самое говорится о законе. «Умерший освободился от греха… умер однажды для греха» (Рим 6:7,11). «Умерли для закона» (Рим 7:4). Еще один пример виден в таблице к Рим 7:1.
В притче о сеятеле семенем, конечно же, является Иисус (Ин 12:24), так что наша жизнь вечная прямо зависит от нашего отношения к Нему и Его учению. Нам говорится, что нам нужно верить в Иисуса, или Иисусу. Верят сердцем. Одного ума здесь недостаточно. Вера должна обладать всем человеком, всеми его чувствами, всей его жизнью, короче, всей его душой. Мы принадлежим Господу Иисусу, чтобы приносить плод Богу (Рим 7:4). А потому весь духовный плод проистекает, исходит из нашей жизни, из ежедневных отношений с Господом Иисусом. Именно поэтому так важно знать Его.

7:5. Когда мы жили по плоти. Т.е. в плотском положении. Понятие «греховного естества» - понятие очень неверное. Крещение не меняет ничего в человеческом естестве. Меняется наше положение, с одного на другое, с плотского на духовное. У нас остается все та же «смертная плоть», которая и была до обращения.
Страсти греховные. Слово «страсти» - устаревшее «страдания», как оно большей частью и переводится в Синодальном переводе. Грешные похоти являются их страданиями. Это слово встречается в Послании к Римлянам еще раз только в Рим 8:18, где говорится, «что нынешние временные страдания (страсти) ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас». Для нас, страдания в этой жизни непосредственно связаны с грехом.

7:6. Мы освободились от него (от закона). Слово «освободиться» встречается также в 7:2, где говорится об освобождении жены от закона замужества. Из этого выходит, что Павел писал принадлежавшим закону, но теперь принадлежащим Христу, потому как закон Моисеев к тому времени уже был мертв. И это подтверждает наше предположение, что Рим 7 была написана для Иудеев (см. комментарии к 7:8), которые когда-то были под законом, но теперь стали во Христе. Смерть закона сравнивается со смертью Христа, с пригвождением к кресту, с тем, что Он во плоти в совершенстве исполнил закон, повинуясь ему. Закон был для того, чтобы посредством полного исполнения его, человек мог достичь совершенства, совершенства Господа Иисуса. И в этом смысле он был дан «для жизни». И в этом смысле «закон» и Христос могут быть сравнимы так, как это делает здесь Павел.
Дух… буква точно так же противопоставляются в Рим 2:29 как и во 2Кор3:6.
Вполне может статься, что мы представляем себе свое служение Богу в несколько устоявшемся виде: ежедневное чтение Библии (разнообразить которое можно чтением другого перевода, либо на другом языке), воскресные собрания и Библейские лагеря. Одни и те же знакомые лица, одни и те же обсуждения. Наше же ощущение благодати должно означать наше служение «Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве» (Рим 7:6). Мы не должны служить Богу лишь потому, что Он дарует нам спасение исключительно по благодати без учета наших дел. Но, как раз потому, что мы не должны служить Ему так, мы служим. И в этом сила благодати. Она не понуждает нас к однообразному служению. Она должна вызывать новые причины для служения, возможно, для того, чтобы снова и снова делать то же самое, но всегда в обновленном духе. Чудо этого необходимо ощущать, необходимо всегда чувствовать, что исключительно по вере Господь дарует нам вечное искупление ради смерти и воскресения Господа. Именно поэтому в Рим 6:4 говорится, что по этой причине и потому, что мы ценим и принимаем это крещением, мы живем в обновлении жизни, жизнью, которая все время обновляется. Новый и живой путь был открыт через Его смерть (Евр 10:19). Мы живем такой же обновленной жизнью, которою живет Господь после Своего воскресения. Будет неплохо попытаться представить себе, как Сын Божий на рассвете выходит из гроба. Как он видит мерцающие на расстоянии нескольких километров огни в Иерусалиме, как просыпаются люди, как они, после длительных выходных, собираются на работу. Как они хлопочут с детьми и животными. Всё, как прежде. Ничего необычного. Необычным было лишь то, что Сын Божий воскрес к обновленной жизни. Что Он один стоял на свежем утреннем воздухе, живя вечно обновляющейся жизнью, чувствуя радость и силы, которым не будет конца. Конечно же, нам не прочувствовать всего, что Он ощущал тогда, и все же, Его жизнь вторгается в нашу, даже, через испорченность нашего естества и нашу немощь духовную.

7:7. Пожелания. Иудейские писатели учили, что в основании любого греха лежит пожелание, корысть, любостяжание. В Иак 1:15, возможно, упоминается эта мысль, когда говорится, что «похоть (то же самое гр. слово, что и «пожелание») рождает грех».
Несмотря на то, что грех существует в мире среди незнающих Бога, мы «узнаем» грех через закон Моисеев. Греческое слово «γιν?σκω», переведенное как «знать, узнавать», имеет широкое значение, а потому смысл сказанного Павлом, может быть тот, что он не знал, что такое грех, в том смысле, что, не узнав из закона, что это такое, он не был подсуден за него.
Ясно видно, что понимание своей греховности у Павла после его обращения возрастало. В соблюдении закона он считал себя непорочным (Флп 3:6), хотя и первым из грешников (1Тим 1:15). Он понимал, что грех больше связан с душой человека, с его мыслями, от которых и зависят все его последующие поступки. Я бы перефразировал размышления Павла в Рим 7:7-10 примерно так: «В детстве, я по-настоящему не понимал, что такое грех. Я думал, о чем хотел и делал, что хотел. Когда же я повзрослел, заповеди Божии дошли до меня. Я по-настоящему понял, что значит заповедь «не пожелай». Все мои юношеские и более зрелый годы я боролся с запрещенным для меня пожеланием женщин, медленно начиная сознавать, что законы, предписанные мне для соблюдения, убивали меня, неся мне смерть». Постепенное понимание Павлом, что такое грех, видно из Рим 7:18,21,23, где он говорит о том, что знает, что в нем нет ничего доброго, что он находит, что склонен делать зло, делать грех, что в членах своих видит иной закон, не такой как закон Божий, который действует в его жизни. Этот процесс познания своей собственной греховности проходил у него всю жизнь. Чтобы сгладить эту духовную и душевную неустроенность, Павел обратился и принял благодать Господа Иисуса. В одном из своих более ранних Посланий Павел признается, что чувствует себя наименьшим из Апостолов, что все они гораздо лучше его (1Кор 15:9). Однако, размышляя о своем предыдущем самомнении, он говорит, «что у него ни в чем нет недостатка против высших Апостолов» (2Кор 11:5). Некоторое время спустя он писал Ефесянам, что чувствует себя «наименьшим из всех святых» (Еф 3:8). Это не было пресловутым смирением, о котором можно услышать со всех сторон. Он по-настоящему ощущал себя худшим и самым немощным из всех тысяч верующих, обитавших в то время по берегам Средиземноморья. Незадолго перед смертью он писал Тимофею, что он был «первым грешником» (1Тим 1:15), самым главным грешником во всем мире, но благодаря благодати Христа, служил Ему, дабы вдохновить остальных верующих не грешить так серьезно, как грешил он сам. Во всем этом неплохо было бы заметить одну из многих ссылок Павла на Евангелие, ибо здесь он писал, вспоминая случай с мытарем, ударяющем себя в грудь и молящем Бога быть милостивым к нему грешнику (Лк 18:13). Слова о том, что «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников», основаны на словах Самого Господа, что Он пришел призвать грешников, найти и спасти погибших (Мф 9:13; 18:11; 1Тим 1:15).

7:8. Взяв повод. Военная терминология, используемая для объявления войны. Продолжение образа греха, как военачальника (см. комментарии к Рим 6:23).
Произвел во мне. В противоположность общепринятому мнению Иудеев о том, что закон обуздывает грех. В Талмуде пишется, что Бог сказал на Синае: «Я сотворил злые похоти, но Я также сотворил и противоядие к ним, Тору; если ты займешь себя Торой, то не в впадешь в их руки» (1). Павел делает совершенно противоположные выводы на основании своих собственных переживаний, как и на основании вековой истории Израиля. Уже одно только наличие заповеди толкает человека к нарушению этой заповеди, как о том хорошо известно любому, воспитывающему свое чадо, родителю.
Всякое пожелание. Павел вспоминает свои детские, невинные годы, когда он жил не зная закона, а, следовательно, и греха. Когда же он познал закон, то грех, «произвел во мне всякое пожелание» (Рим 7:8). Слово «пожелание» переводится с греческого также и как «похоть», и часто в Посланиях Павла связано с половыми желаниями (см. комментарии к 2Кро 12:7).
Без закона грех мертв. Мысль связана с тем, что после крещения во Христа мы становимся «мертвыми для греха» (Рим 6:11). Грех приобретает силу вместе с законом, закон же умер вместе с Иисусом, Который полностью исполнил его, достиг по нему совершенства, ибо закон был все-таки дан для жизни (Рим 7:10). Если закон на самом деле мертв, тогда он мертв и для исполнивших закон, ибо для всех, кто во Христе, грех упразднен. А это уже благовестие – конец закона означает конец власти греха. Это было очень необычным для Иудейских ушей. «Смерть» закона Моисеева – ужасное представление, ибо касается не только соблюдения субботы, но также и всех тех, кто думает, что повиновение Божественным законам должно играть какую-то роль в нашем спасении.
Особенно это видно из Рим 7:8-10, как части Рим 7:7-25, где Павел говорит об Израиле, как мы уже показали в примечании к Рим 7:1, что эта часть Послания адресована Иудеям. В таком случае Павел должен бы был настолько идентифицировать себя с Израилем, что должен был говорить о себе так, как будто он один из них. Он настолько сильно любил Израиль, что смотрел на историю Израиля, как на свою собственную историю. К тому же также необходимо помнить, что в литературе первого столетия было широко распространено употребление слова «я», как в буквальном, но и в риторическом значении, не имевшем ничего общего с писавшим. Вполне может быть и так, что слова: «Если я…», - из 1Кор 13:1-2, могут совсем не относиться к самому Павлу (2).
То, как Адам представляет собой любого человека, является примером, как Павел рассказывает о своей духовной жизни, о своих грехопадениях, как о грехе Адама, с которым тот познакомился в виде змия. Обратите внимание на мысль о грехопадении Адама в Рим 7:8-11: «Но грех (ср. со змием), взяв повод от заповеди (в Едеме была дана лишь одна заповедь), произвел во мне всякое пожелание (главным в искушении было вкусить от плода)… Я (как Адам) жил некогда без закона (Адам был на самом деле единственным человеком, который жил какое-то время без какого бы то ни было закона); но когда пришла заповедь (не есть от дерева познания), то грех ожил, а я (как Адам) умер; и таким образом заповедь, [данная] (как кажется) для жизни (ср. с надеждой на вкушение от дерева жизни), послужила мне к смерти, потому что грех (ср. со змием), взяв повод от заповеди, обольстил меня (ср. с 2Кор 11:3, где говорится об обольщении змием Евы) и умертвил ею». Обратите внимание на то, как в Рим 7:7-13 об Адаме говорится в прошедшем времени, когда же Павел переводит разговор на себя (Рим7:14,25), время меняется на настоящее, как будто Павел, да и все мы живем в том же самом грехопадении Адама. Он был представителем любого человека, а потому и его спасение через семя жены, Господа Иисуса, должно стать спасением тоже любого избранного Им человека. И тут, к слову сказать, как это уже было замечено, здесь Павел вообще не упоминает о такой личности как «сатана».
Похоже, что в 7:9,10 говорится о том, как Бог дал Израилю закон. См. комментарии к 7:8. И в данном случае Павел говорит о себе, как о настоящем Израильтянине, ибо невозможно представить себе Иудейского ребенка, воспитанного вне закона. И действительно, Иудаизм первого столетия громко заявлял о том, что Иудейские дети находятся под законом Моисеевым (3). В первых восьми главах Послания к Римлянам, Павел намеренно провоцирует возражения Иудеев, чтобы ответить на них и тем самым утвердить благовестие Христово. Мы уже обращали внимание на различные примеры, когда он упоминал и противоречил современным ему Иудейским писаниям и мнениям, иногда ценой содержания своего Послания, которое в таких местах было бы непонятно язычникам. И все же теперь он открыто заявляет о своей принадлежности к своему любимому народу. И это, конечно же, является отличным примером для нас того, как достучаться до людей, как не просто читать наставления им, а быть одним целым с ними. Почти уверенно можно сказать, что Павел хотел, чтобы в нем видели представителя всех Иудеев, как все в Адаме видели представителя всего человечества. И эта мысль находит подтверждение в том, что в Флп 3:5 он, в знак своей принадлежности к Иудаизму, называет себя «Еврей от Евреев». См. комментарии к Рим 7:11.

7:9. Я жил некогда без закона. Возможно, здесь Павел имеет в виду свое младенчество, когда он был еще не подзаконен.
Когда пришла заповедь. Намек на празднование Павлом своей бар-мицвы, достижения возраста ответственности перед Богом.
Грех ожил. Единственный раз это слово встречается в этом Послании в Рим 14:9, где говорится о Христе, что Он воскрес и «ожил». Очевидно, персонифицированный здесь грех противопоставляется Самому Господу Иисусу.

7:10. А я умер. Образ ожидания на суде приговора преступником, который был признан виновным грешником. Однозначность смертного приговора такова, что Павел говорит о нем, как о своей смерти. Такое толкование, как мне думается, находится в полном соответствии со всем тем, что было сказано в Послании о смерти раньше. Итак, вместо того, чтобы послужить жизни, благословению и обузданию греха, закон Моисеев усилил грех и привел к осуждению на смерть.
Для жизни. Эта фраза подразумевает, что полное соблюдение закона могло привести человека к жизни Божией, к такой жизни, какая возможна лишь в Царствии Его, что подразумевается так же и в Лев 18:5; ср. с Рим 10:5; Пс 18:8-11; Иез 20:11; Лк 20:28. Такой человек, из-за своей причастности к Адаму, все равно, будучи безгрешным, пусть и несправедливо должен был умереть. Именно поэтому совершенное послушание Господа Иисуса и привело Его к воскресению. Ему вечная жизнь не была дарована по благодати. Он удостоился ее благодаря послушанию. Он не жил вечно до Своего рождения, жизнь вечная Ему была дана благодаря Его послушанию. И эта Его вечная жизнь вменяется и нам, тем, кто «в Нем», но уже по благодати. См. комментарии к Рим 7:12.
Послужила. То же слово, переведенное как «находить» в Рим 7:18,21. Очевидно, что Павел испытывает свою жизнь, а потому и говорит о том, что он в ней нашел, что послужило ему. Нам также необходимо испытывать себя, ибо, жить не задумываясь о том, зачем и как ты живешь, не жизнь а простое существование.

7:11. Обольстил меня и умертвил. Подразумевается Быт 3:13: «змей обольстил меня, и я ела». Мысль об Адаме и Еве в Едеме. В 5 главе (см. также комментарии к Рим 3:23), Павел не устает говорить, что Адам – представляет собой любого человека. Сейчас же он к нему причисляет и себя, говоря о грехопадении в Едеме, как о своем собственном грехопадении, точно так же находя, что заповедь для жизни стала заповедью, принесшей смерть (7:10,13; Быт 2:16,17). Для Павла Адам был представителем всего человечества, но Адам в раввинском учении был также еще и олицетворением Израиля, а потому и Павел видел себя таким же представителем Израиля (см. комментарии к Рим 7:9,10). Обольщение означает также соблазн. Как закон Моисеев мог соблазнить Павла? Не иначе как тем, что Павел ощущал искушение оправдаться исполнением закона. Но он не соблюдал его в совершенстве, а потому и был осужден на смерть. Он чувствовал, знал об этом, а потому грех, посредством закона, «убил» Павла. Всего лишь еще один только раз слово «обольщать» встречается в Послании к Римлянам, в практической его части, где говорится о том, как Иудеи «красноречием обольщают сердца простодушных», обольщают точно так же, как змей «прельстил» Еву (2Кор 11:3; то же слово). Точно так же, как Павел обольщал себя, прельщая себя мыслью, что можно оправдаться делами исполнения закона, так и Иудеи учили тому же самому. Поступая так, они становились олицетворением греха. Они поступали как змей, обольщая верующих соблазнами исполнения закона, предлагая им стать на путь, который на самом деле вел к осуждению, вел к смерти. Почему? Да потому что на этом пути не было и не могло быть оправдания, не было вменения праведности даже за малейшее нарушение Божественного закона. Короче, обобщая все вместе, следует один единственный вывод, что мы ни в чем и никогда не можем и не должны полагаться на дела и, несмотря на возражения, слышанные нами со всех сторон, надеяться исключительно на дар спасения по благодати.

7:12. Здесь Павел спешит подчеркнуть, что сам по себе закон хорош и не греховен, а «свят, и заповедь (обычное для Иудеев название закона) свята и праведна и добра», однако, знание любого его постановления, или устава, ведет к греху. Только в этом-то и состоит общность между законом и грехом. Закон был дан «для жизни» и, как я предположил в комментарии к 7:10, это могло означать, что полное повиновение закону вело к жизни Божией, к моральному совершенству. Сам закон не мог дать жизни вечной, в этом он не мог отменить переходящую на всех потомков Адама смертность. Закон был дан для того, чтобы люди учились доброте в отношениях между собой и почтению Бога. Примечательно, что Господь Иисус называется теми же самыми словами, Святым и Праведным (Деян 3:14), как будто Он стал таким благодаря совершенному повиновению закону.

7:13.  Неужели доброе сделалось мне смертоносным? Сам закон никогда не менялся, он не давал то жизнь, то смерть. Сам закон всегда был свят, праведен и добр, однако благодаря ему (благодаря Богу?), грех стал грехом. Т.е. грех уже не проходит незамеченным. А уж из-за неспособности человека полностью соблюдать закон, грех становится крайне грешен. Великим грешником («чтобы грех чрез заповедь стал грешным выше всякой меры» - пер. еп. Кассиана). Примечательно, что во всех этих долгих рассуждениях Павла о персонифицированном грехе, ни разу не встречаются такие слова, как «диавол», или «сатана». Для Павла было очевидно, что грех, олицетворенный им как абстрактное понятие, так, как он обычно олицетворяется в Библии, исходит и совершается в душе человеческой. Только человек является местом обитания греха. Именно по этой причине грех и олицетворяется, как царь, или господин.
Необходимо строго придерживаться главных мыслей Павла, излагаемых им в Послании к Римлянам. С 1 по 5 главы говорится, что все находятся под грехом, и что никакие дела не могут спасти нас. В 6 главе уже говорится, как можно спастись: соединившись крещением со Христом, живя «во Христе», ибо только так можно явиться праведным перед Богом. В главе 7, в основном, излагается мысль: «Но, само собой, вы все всё еще грешите и будете грешить, даже несмотря на то, что в 6 главе объясняется, почему вам не вменяются грехи, если вы действительно стараетесь жить во Христе». В 7 главе Павел много рассуждает о своей жизни, которая, как кажется, намеренно связана с описанием жизни до крещения в 6 главе (например: 7:13 = 6:23; 7:14 = 6:17; 7:23 = 6:12,13; 7:24 = 6:6; 7:25 = 6:16,17). Причина этого кроется в том, что после крещения в нас обитают два человека. Плотский, который полностью властвовал в жизни до крещения, все еще находится в нас. Однако, как о том в общих чертах говорится в 7 главе, сейчас находится в смертельной борьбе с духовным человеком, каковым мы сейчас себя ощущаем. В главе 8 продолжается утверждаться, что даже, несмотря на эту внутреннюю борьбу, грех мертв во Христе, ну, а если мы в Нем, то и для Бога грех мертв в нас. Именно поэтому Рим 8 уделяет такое важное внимание состоянию наших мыслей, нашего ума. Если мы живем по духу, то можно быть уверенным в своем спасении в определенное тому время. В Рим 9-11 звучит призыв к Израилю принять такую замечательную истину, после чего в главах с 12 по 16 рассказывается о том, как на деле явить все это. Чтобы описать нового и ветхого человека внутри себя, Павел в Рим 7 говорит о себе, как о двух разных людях. Сам я служу закону Бога, тогда как моя плоть служит греху. Точно так же и Давид умолял Бога не скрывать от него лица Своего, от него самого (Пс 26:9; 68:18; 101:3; 142:7), но отвратить лицо от грехов Давида (Пс 50:11). Хотелось бы знать, есть ли записанные свидетельства о духовной борьбе в искушениях между двумя внутренними «я» нашего Господа?

7:14. Я плотян. Хотя «во Христе» он не был плотским (1Кор 3:1). И опять Павел говорит о положении человека, о разнице между плотью и духом. Исполняя закон нельзя жить духом, даже, несмотря на то, что закон духовен, и был дан Святым Духом. Стать духовным невозможно, исполняя духовный закон, хотя бы потому, что мы не можем повиноваться ему. Мы становимся духовными благодаря крещению во Христа. «Господь, Который есть Дух» (2Кор 3:18; пер. еп. Кассиана). Господь есть Дух потому, что  в Нем воплотился Дух Божий, а потому Он и называется «Духом» в Рим 8:26. И в Рим 8 утверждается также, что из-за нашего нового положения благодаря благодати и веры в то, что мы действительно «во Христе», что мы оправданы по благодати Божией, и что Дух действует в нашей жизни, мы на самом деле уже живем не по плоти, а по Духу.
Продан греху. Как раб. Именно так это слово употребляется в Мф 18:25 и во многих местах Ветхого Завета в переводе 70-ти. И все же в 6 главе Павел утверждает, что во Христе мы умерли для греха (6:2) и больше не находимся в его власти (6:18,22). Итак, что же имеет в виду Павел? Очень может быть, что «продан греху» относится не к нему самому, а к неискупленным Иудеям, к Израилю, от которого он не отделяет себя, к Израилю, живущему по закону Моисееву, живущему без Христа. Либо он здесь признается в том, что не может жить так, как о том он говорил в 6 главе. Либо он понимает, что, несмотря на изменившееся положение и смену господ, настоящее «я», настоящий внутренний человек, который находит «удовольствие в законе Божием» (7:22), все еще плотян, а потому все еще и грешит? Лично мне кажется, что здесь Павел цитирует одно из раввинских писаний, ныне не известных нам, ведь это так характерно для него в этом Послании с 1 по 8 главы. Он вполне мог припомнить Иудейские писания, чтобы через них показать, в каком жалком положении оказывается без Христа человек, и это было бы очень кстати в Рим 7:7-25, где он обращается непосредственно к Израилю.

7:15. Не понимаю. Это греческое слово также переводится как: знать, узнавать, видеть, думать…. Это слово имеет множество значений, а потому толкование, представленное здесь, не может быть однозначным, хотя, скорее всего, Павел говорит здесь о том, что он грешит почти бессознательно, почти машинально, как послушный раб, который бездумно исполняет все приказы своего господина. Само собой это не служит оправданием и ничуть не уменьшает значение греха, просто это говорит о рабстве человека, о привязанности его к этому господину и необходимости смены господ. Обратите внимание, что Павел заканчивает эту часть Послания тем, что говорит, что умом своим он служит закону Божию, хотя плоть его все еще остается рабом греха (Рим 7:25). И все же, несмотря ни на что, мы «во Христе», мы служим Ему, а потому и не подлежим осуждению (Рим 8:1).
Не делаю что хочу. Слово «хочу», часто встречается в этой части Послания (Рим 7:15,16,18 [желание], 20,21). Павел говорит, что то, что он хочет делать, он не может, потому что не может пересилить себя, о чем горько сожалеет. Павел прерывает свои рассуждения об избранности Израиля (Рим 9-11), чтобы привести жизненный пример богословских рассуждений (Рим 1-8), чтобы упомянуть в Рим 9:16 и о своих собственных слабостях: «Итак [помилование зависит] не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего». Так что спасение не зависит от того, что человек находит в себе силы как-то противостать греху. Оно не зависит от чьего-то желания (хотения), ибо полностью зависит от благодати Божией. Если бы это зависело от желания, тогда можно было бы постараться, потрудиться. Но это зависит от нашего нынешнего положения перед Богом во Христе, от Его благодати и нашей веры. В Рим 9:18 об этом говорится еще жестче, что спасение вообще от нас не зависит, а находится целиком в Его воле. Он милует тех, кого хочет миловать, а остальных, тоже кого хочет, ожесточает. Мы же, те, кто во Христе, можем быть уверены в Его милости. И тому отличный пример – избрание бездуховного Иакова вместо отличного парня, но принадлежащего миру сему, Исава, что лишний раз подтверждает, что Божественное избрание не зависит от дел. Ибо, если по делам, то не по благодати. Да и все учение Павла о предопределении и Божественном призвании вне зависимости от дел демонстрирует главное, что мы принимаемся Богом вне зависимости от того, что мы делаем, или нет.
Что ненавижу, то делаю. Такое противоречие сводит на нет все, сказанное в Рим 6 об изменении нашего положения от греха к служению во Христе. И это противоречие, конечно же, предумышленное. Можно сказать, что Павел в Рим 7 рассуждает о том, что на самом деле и как происходит в жизни. Всё плохо – грех силен, а мы слабы. Однако он говорит обо всем этом только для того, чтобы подтвердить, что, несмотря ни на что, мы все-таки оправданы пред Богом, что мы не живем по плоти, а живем по духу. Понимание нашей сегодняшней греховности подтолкнуло к изменению нашей жизни, нашего положения. Также можно найти и еще одно утешение во всем этом, ибо, если мы по-настоящему ненавидим грех (Рим 2:6), если мы не наслаждаемся в нем, то мы находимся на правильном пути, а потому, как и Павел, живем по духу наших сердец.

7:15-25. Размышления Павла о своей греховности в Рим 7 и последствиях ее, описаны в полном соответствии с грехопадением Адама в Едеме. Очень многие слова  совпадают с Быт 3 в переводе 70-ти. Ярчайший тому пример: «я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай (ср. с пожеланием Евы плода)… когда пришла заповедь… грех (ср. со змием)… обольстил меня и умертвил ею… грех… посредством доброго причиняет мне смерть… кто избавит меня от сего тела смерти?» Адам – образ любого человека, а потому Павел и пишет здесь о себе, представляя в пример себя для каждого из нас.

7:16. Соглашаюсь. Уже одно то, что мы боремся с грехом, говорит о нашем согласии с законом, что мы не против него, что мы соглашаемся с тем, что он добр. Первоначально Павел, обращаясь к Иудейским Христианам имеет в виду закон Моисеев, но по большому счету, все, что он говорит о законе, применимо в любое время к любому Божественному закону. Так что существует лишь одно утешение, когда мы говорим, что не будем грешить, что не будем нарушать закон, мы тем самым на самом деле соглашаемся с законом, соглашаемся со всеми его уставами и постановлениями.

7:17. Уже не я делаю то. Греческое слово «уже не» встречается также еще и в Рим 6:9, и означает, как и в Рим 7:20, окончание, прекращение действия. Для тех, кто, как Павел, будучи во Христе, грехи не совершаются, ибо считается, что грешит ветхий, плотский человек, Адам. Проще говоря, не мы. Мы уже смотрим на совершенные нами грехи со стороны, как будто совершенные не нами, которые совершает не мое настоящее «я». Грешу не я, а грех, где грех абстрактное представление, с которым Павел не имеет ничего общего, чему должны, конечно же, подражать все истинные верующие.
Живущий во мне грех. Ссылка на Иудейское представление о человеческой склонности ко злу. Раввины утверждали, что эта склонность может быть обуздана законом. Павел же утверждает совершенно обратное, что закон усиливает эту наклонность, и что победить ее можно лишь благодаря милости Божией, во Христе. См. комментарии к 7:19 (Доброго, которого хочу), что предполагает наличие в человеке хороших наклонностей, склонностей к добру. Сама мысль о том, что грех живет во мне, предполагает, что «грех» и «я» две разные вещи, хотя и связаны между собою.

7:18. Ибо знаю. Или же понимаю. Исследуем ли и мы свою греховность также глубоко, как Павел? См. комментарии к 7:7.
Желание добра есть во мне. Написано с мыслью об учениках в Гефсимании: дух бодр, плоть же немощна (Мф 26:41). Они были слабы, были немощны в противоположность бодрствующему, проливающему кровавый пот в противостоянии греху, Господу Иисусу. И Павел призывает всех нас чувствовать то же самое. Греческое слово, переведенное здесь как «есть», встречается также в Рим 7:21, и переводится там, как «прилежит», ибо буквально означает «лежать возле», что напоминает Быт 4:7, где грешному Каину говорится, что его жертва за грех лежит у дверей, уже приготовленная к исповеданию его греха и жертвоприношению.
Но чтобы сделать. Павел признает свою неспособность явить свое желание на деле. Но очень скоро, в 7:25, он с радостью говорит о выходе из такого, казалось бы, безвыходного положения. О выходе, о котором мы здесь не устаем повторять, «во Христе», о нашем положении в Нем. Греческое слово «сделать» в Послании к Римлянам встречается также и позже, где Павел прославляет многое из того, что Христос «совершил» (то же слово) через него (Рим 15:18). Павел часто говорит о том, как он много потрудился для Бога, но в его словах нет и намека на гордость, за совершенное им, ибо всегда надо помнить, что он писал и говорил это с мыслью о том, что все, совершенное им, было совершено не им, а Христом через него. Он, наконец-то, нашел как «сделать оное» - полностью поверить, что он во Христе. Поверить, что теперь он составляет с Христом одно единое целое, и что Христос теперь совершает через него все то, что бы он и сам хотел совершить, живя по закону, но не мог просто потому, что на то у него не хватало ни сил, ни воли.
Оное. Добро. Под «добром» в тексте подразумевается Иудейский закон (Рим 7:12,13,16). В плоти Павла не было добра, не было естественной наклонности исполнять закон, а потому он и не находил, как можно в совершенстве повиноваться закону, чего он так сильно хотел в молодости.
Когда Павел жалуется на то, что не находит как сделать добро, он говорит о законе Моисеевом, ибо в Рим 7 неоднократно повторятся, что закон Моисеев свят, праведен и добр, что Павел находит «удовольствие в законе Божием» (Рим 7:12,16,22). А потому слова о том, что не живет в его плоти ничего доброго, говорят скорее о его неспособности соблюдать закон Моисеев, а не о человеческом естестве, ибо под «добром» понимается закон Моисеев (Рим 7:18). Однако, все эти рассуждения опять-таки приводят к выводу, что теперь, во Христе, нет осуждения.

7:19. Доброго, которого хочу. Предположение о том, что человек склонен к добру, склонность к которому, как утверждали раввины, усиливается законом (см. комментарии к 7:17). Похоже, что Павел хочет сказать, что добрые наклонности, присущие человеку, просто сказки, а если и нет, то они мало чего стоят в преодолении искушений. Единственный путь в этом – благодать Божия во Христе Иисусе. У.Д. Дэйвис безупречно доказывает, что Павел в этой части Послания к Римлянам постоянно ссылается с критической точки зрения на раввинские представления о добрых и злых наклонностях человека (4). Слово «добро» нельзя отделять от его значения в Рим 7:12,13, где говорится о законе Моисеевом. Павлу очень хотелось исполнять закон в совершенстве, однако он нашел это невозможным.
А злое… делаю. Та же самая фраза встречается у Павла в предупреждении о Божественном осуждении, грядущем на всех «делающего злое» (Рим 2:9). Павел хорошо сознавал, что совершаемый им «грех» был равносилен «злу», за которое следует Божественное осуждение. Чем больше и глубже мы сознаем размеры и серьезность наших грехов, тем легче становится от ощущения чуда вменения нам Богом праведности.

7:20. Не я делаю то. См. комментарии к Рим 7:17. Он чувствует необходимость повторения, сказанного им в ст 17, настолько важно то, что наше настоящее «я» ужу отделено от греха.

7:21. Я нахожу закон. Под законом часто следует понимать закон Моисеев. Павел хочет сказать, что ему нравится закон, как закон, определяющий правила поведения.
Прилежит мне злое. То же самое слово встречается в 7:18, где говорится о том, что Павел хочет сделать добро, но совершает зло. Суть в том, что рядом с Павлом находятся два желания, доброе и злое и он может выбрать одно из них, но, почему-то, почти автоматически он всегда выбирает «зло».

7:22. Нахожу удовольствие в законе Божием. Ненавидя зло, любя закон Божий, Павел, однако находит себя делающим как раз то, чего не хочет делать…. Все это в точности то же самое, что так хорошо знакомо и современным верующим. Мы находимся в том же самом положении, что и Павел, а потому и можем хорошо понимать и его последующее чувство облегчения, что, несмотря на то, что мы не делаем того, что нужно было бы делать, мы всё равно спасены, спасены по благодати.
Павел обладал удивительным чувством ответственности за единство братства. Можно сказать, что это чувство было смертельно опасным и, уж точно, подрывало его авторитет в ранней церкви. Ибо он хотел единения между Иудейскими и языческими Христианами, которое если и было, то очень слабым, ибо обращенные из Иудеев просто-напросто не хотели отлучаться от синагог, от тех преимуществ, которые они могли иметь от этого, да и их отношение к самим язычникам желало лучшего. Также и язычники никогда не стремились по-настоящему к Иудаизму, который, как было хорошо известно Павлу, не мог предложить ничего особенно духовного. Думаю, что все Послание к Римлянам является изложением Евангелия, в основе которого было благовестие единства между Иудеями и язычниками. Это очевидно из первых глав. И это для меня является ключом для понимания Рим 7, где Павел полностью открывает себя, раскрывая раздирающее его душу противоречие. Он говорит, что находит удовольствие в законе Божием, в соблюдении его, однако в нем также существует еще и закон, который заставляет его соблюдать и закон греха (Рим 7:22). Думаю, что здесь он, как бывший фарисей, говорит о своей любви к закону Моисееву, вызывающей желание соблюдать весь закон целиком, куда еще входили уставы и постановления раввинов. Он говорит о раздирающем его противоречии, об одновременном желании соблюдать Иудейские законы, и не замечать их. И делает вывод, что не может соблюдать их должным образом, а потому и полагается исключительно на оправдание по вере во Христа. Читая Павла, я думаю, что после того, как он принял оправдание во Христе, у него был в жизни период, когда он пытался также еще и соблюдать закон, период оживления греха, когда «грех ожил». А потому он приходит к твердому убеждению, что необходимо полностью положиться на благодать Христа.
В 1Пет 3:4 наш внутренний, духовный человек называется «сокровенный сердца человек в нетленной [красоте] кроткого и молчаливого духа». И это подтверждает персонификацию духа, как «человека», его образа мышления. Таким образом, наша настоящая духовность «сокровенна». Это не нужно понимать так, что сокрытой духовности верующего в его сердце вообще не должно быть видно. Само благовестие является «тайной» (чем-то сокровенным), однако эта сокровенная тайна является для нашего «сокровенного человека» источником духа. Все это сокровенное откроется в Царстве (Мф 10:26). Понятие внутреннего человека из Рим 7:22 очень важно, однако в Лев 3:14-16, в переводе 70-ти, встречается то же самое слово, связанное с туком, с приношением которое было столь приятно Богу. Естественно, что сам тук не был нужен Богу, просто Он видел в нем образ глубоко заложенной, внутренней духовности человека, обитающей в душе, в сердце, невидимой другим, но являющейся после смерти.

7:23. Вижу. Павел говорит так, как будто это было вне его самого, а точнее, вне безнадежного грешника, о чьем поведении и слабости он так сильно сожалел. Он решил использовать такой прием, чтобы полностью отделить себя от такого «человека», отделить от него Человека Христа Иисуса, обитающего в его уме, глубоко в его сердце, Которому он теперь принадлежал и Которым он на самом деле был. Взирая на наше сегодняшнее положение со стороны, думаю, уместно будет задать жизненно важный вопрос: с кем мы, кому принадлежит наше сердце, наша душа, кого мы любим, а кого ненавидим? Христа или грех? Из этого места ясно видно, что бы ответил на этот вопрос Павел, да и я, а также многие другие верующие.
Иной закон. Павел говорит о противостоянии двух законов. О смертельном противостоянии, в котором сам Павел был захвачен в плен и, естественно, порабощен. Итак, Павел говорит здесь о себе, как о рабе, по меньшей мере, плотью. Один закон (7:21) – желание делать добро, другой – желание, по которому ему «прилежит» делать злое. И последний закон неизбежно побеждает. Однако существует искушение видеть разницу между этим законом (правилами) и законом Моисея, несмотря на то, что Павел называет «и тот и другой закон» одним и тем же словом, хотя мог бы называть первый закон «правилом» или «уставом».
Противоборствующий. Похожее слово встречается в Иак 4:1 где говорится о воюющих в нашем теле наших же вожделений. Само такое противостояние нормальное явление человеческого существования, главное состоит в том, на чьей стороне окажется победа. И, даже, более того, на чьей стороне в глубине душе находимся мы сами.

7:24. Бедный. Это греческое слово иногда встречается в описании чувства отверженности Богом на Его суде (Иак 5:1; Откр 3:17), также и в Ветхом Завете в переводе 70-ти (Ис 47:11; Мих 2:4; Иоиль 1:15; Соф 1:13). Павел уже сейчас ощущает себя, стоящим осужденным на суде Божием, и вдруг внезапно сознающим, что он чудом спасен Христом. И это самая основная тема первых частей Послания к Римлянам: что мы, стоя в ожидании суда Божия, неожиданно оправданы, что нам вдруг вменяется праведность. И это убеждает еще больше в том, что Рим 7, написанная Павлом с самого себя, рассказывает о том, как проходило его собственное обращение, история, представляющая его одним из типичных Иудеев, соблюдающих закон Моисеев.
Кто избавит меня. То же самое греческое слово встречается в Рим 11:26, где Христос называется «Избавителем» безнадежно погрязшего в грехах Израиля, которого Павел олицетворяет в Рим 7.
От сего тела смерти. Павел говорит вначале Рим 7 и других местах, что, если тело Господа Иисуса умерло на кресте, то и любой верующий умер вместе с Ним. И все же Павел чувствует, что он еще облечен в это тело со всеми его искушениями, неизбежными для любого человека.
На первый взгляд Рим 7 и Рим 8 противоречат друг другу. В конце Рим 7 Павел жалуется: «Бедный я человек!». В конце Рим 8 он радуется о полной уверенности в спасении. Очевидно, ему не хватает слов (даже при вдохновении), чтобы выразить свой восторг от всего этого. Такая большая разница духа этих глав, объясняется тем, что в них одно толкование следует за другим, что эти две главы написаны о самом Павле. В Рим 7 говорится о Павле перед его обращением, тогда как в Рим 8 о его жизни после обращения. Однако, грамматические времена в греческом языке (не то, что в Еврейском) точно установлены. Греческие грамматические времена, в которых написано Рим 7, не оставляют шансов для иного какого-нибудь понимания прочитанного. Павел пишет о том, что он прямо сейчас ощущает разочарование от того, что делает не то, что хотел бы делать, что он сейчас чувствует свою неспособность творить добро, что он сейчас ощущает себя несчастным. Полагаю, что обе главы переплетены дуг с другом. В Рим 7 Павел сознает себя человеком греха и, сознавая это, взрывается благодарственной песнью хвалы и веры, достигающей своей вершины к концу Рим 8.
В Библии много сказано о смерти, в том числе и образно, как о «теле смерти» (Рим 7:24). И все-таки человечество никак не хочет всерьез задумываться о ней. Смерть же – решающий момент истины, ставящий всех в равное положение, кем бы мы сейчас ни были в этой жизни. Когда мы постоянно читаем Библию, веря всему тому, что она говорит о смерти, ярко открывая нам истину о ней и о естестве человека, о его рождении, как и его конце, нам становится совершенно понятно и то, с чем приходится сталкиваться либо при сильной болезни, либо на смертном одре. И эта правда, сила этой истины, почерпнутая нами, должна быть видна в нас самих, в нашей жизни.

7:25. Иисусом Христом. Точнее, «через Иисуса Христа». В том смысле, что мы, став «во Христе», стали тоже «Христами».
Тот же самый я умом моим. Классическое определение человека, верх облегчения, ответ на все духовные разочарования и муки этой главы. Это – он, а не кто-нибудь другой. Он сам – раб Божий, даже, несмотря на то, что его тело продолжает служить греху.

Примечания
(1) See E.E. Urbach, The Sages: Their Concepts and Beliefs (Jerusalem: Magnes Press, 1979) Vol. 2 pp. 425-428.
(2) Other possible examples from the NT and from throughout contemporary writings are given in R.H. Gundry, The Old is Better: New Testament Essays (Tübingen: Mohr Siebeck, 2005) pp. 229,230 and J. Lambrecht, The Wretched “I” and Its Liberation (Grand Rapids: Eerdmans, 1992) pp. 73-91.
(3) See S. Safrai and M. Stern, eds., The Jewish People in the First Century (Philadelphia: Fortress, 1976) Vol. 2 p. 771.
(4) W.D. Davies, Paul and Rabbinic Judaism: Some Rabbinic Elements in Pauline Theology (New York: Harper & Row, 1948) pp. 19-27.