"Пётр"
Данкан Хистер
3-1. Проповедование Петра
Должно быть всему Иерусалиму очень вскоре стало известно, что человек, чуть не убивший Малха, смог не только пробраться во двор первосвященника, но и выбраться оттуда, чудом избежав уже нависшего над ним суда Линча. К тому же слухи и сплетни о том, каким глупцом он себя выставлял, должно быть были еще и слишком преувеличены. Иерусалим, особенно во время празднования Пасхи, становился небольшим и тесным городом, в котором слухи и сплетни распространялись с необычайной быстротой. За те три дня, пока Иисус лежал мертвый, каждое проклятие, произнесенное Петром при отречении от своего Господа, неоднократно было со смаком повторено. Однако после воскресения Петр начал благовествовать и проповедовать с такой активностью и силой, какой не достигал никто, даже Павел. Никто из известных нам людей не обратил больше народа, нежели Петр, который обращал людей исключительно своим проповедованием. Никто не умел быть настолько убедительным, никто не умел так глубоко и чувствительно затрагивать речью человеческие сердца, побуждая их принимать решение немедленно креститься. Он заставлял образованных и культурных людей, намного образованнее и культурнее, чем он, открыто и от всего сердца задавать вопрос: “Что нам делать?” - в том смысле, что неужели уже ничего нельзя поправить в соделанном нами? И Петр хорошо понимал их, ибо и сам не более месяца назад, находился точно в таком же отчаянии. А потому кому, как не ему, было убеждать их. Однако с другой стороны, никогда не было такого человека, каким был Петр. Общечеловеческие понятия, представления и приличия требовали, чтобы человек, который при всех открыто отрекся от Господа, некоторое время должен был помалкивать в тряпочку. И Петру, как простому человеку, было также присуще это желание не высовываться. К тому же он был всего-навсего необразованным рыбаком. Кто он такой, чтобы обращаться к Иерусалимской интеллигенции? Над ним подтрунивали, когда он коряво, с грамматическими ошибками, некнижно говорил даже на своем родном языке (Деян 4,13). Такое сильное различие между его двумя Посланиями может означать только то, что оба они были написаны при помощи писцов (2-е Послание Петра отличается образцом совершенства греческого языка). Так что вполне вероятно, что он не умел не только писать, но и читать. А потому по всем человеческим понятиям он был мало пригоден для проповедования новой экклесии. Однако не только у Господа было на этот счет совсем другое мнение, но и его собственное глубокое, благодаря благодати Божией, понимание высочайшего превознесения Господа, стало побудительной причиной такого свидетельства, которому можно лишь позавидовать. Всем нам хорошо известно то, что Богу угодно обращать людей через свидетельствование им других верующих. Можно использовать объявления в газетах, листовки, лекции и тому подобное в местах, где еще не было слышано истинное Евангелие, и это будет иметь успех. Однако, как только образовывается и укрепляется сообщество верующих, похоже, Господь перестает действовать через подобные способы, предпочитая чтобы свидетельство о Нем уже совершалось непосредственно через Его народ. Все мы знаем об этом, и все же, несмотря ни на что, большей частью предпочитаем распространить 10 000 брошюр, чем вовлечь себя в один разговор о истине, или же преднамеренно завести разговор о благовестии с неверующим членом семьи верующего. И, если мы признаем за собой эту, присущую большинству из нас, тягу к молчанию тогда, когда необходимо говорить, тогда мы станем угодными Богу свидетелями, невзирая коряво мы говорим, или нет(1). И пример Петра не оставляет нам в этом никаких сомнений.
Осознание своей греховности
Самая первая речь Петра на день Пятидесятницы была сознательным сглаживанием последствий его отречения, основанном на осознании Петра полученного им прощения. Теперь он точно знал, что был окончательно прощен, а потому и обращен так, что теперь мог утверждать своих Иудейских братьев. Он чуть ли не в буквальном смысле, теперь утвердился на отвергнутом домом первосвященника камне, благовествуя и исповедуя миру свою веру в то, что Иисус был и есть Христос. Петр также проповедовал в притворе Соломоновом, на том самом месте, на котором Господь провозгласил Себя Спасителем Израиля (Ин 10,23; Деян 5,12). Обращаясь к Израилю и ко “всем дальним”, он помнил, как во время предательства и сам, “издали следовал за” Господом (ср. Мк 14,54 с Деян 2,39). Когда Петр говорил об отвращении грешников от грехов их (Деян 3,26), он употреблял то же самое слово, какое произнес Господь, когда потребовал, чтобы он возвратил меч свой в его место (Мф 26,52), тем самым отвращая Петра от совершения греха. Призыв Петра покаяться и обратиться, очевидно зиждился на его собственном покаянии и обращении (ср. Лк 22,32 с Деян 3,19; 9,35). И в этом он следовал по стопам Давида, воспевшего свой поучительный псалом ради обращения грешников к Яхве, после того, как и сам получил Его прощение (Пс 50,15). Подобно Петру и Давид смотрел на совершенный им грех с сокрушенным и смиренным сердцем (Пс 50,5,19). Так что Петр призывал людей взыскать прощение за их отречение от Господа точно так же, как оно было взыскано им самим. Он очень хотел, чтобы они последовали его примеру, чтобы и им стала знакома благодать Господня. Он напоминает Его овцам, что они ныне возвратились (= обратились) к Господу Иисусу (1Пет 2,25) так же, как некогда возвратился он. Познание им милостивого духа Господа вдохновляло проповедовать его, ибо теперь и в нем говорил тот же многомилостивый дух Христов, говоривший в Нем на кресте: “Отче! прости им, ибо не знаю, что делают”. Что Господь хотел сказать этим? То, что они не до конца сознавали, что делают? Или же то, что они на сей момент времени были ослеплены, а потому и не могли видеть Кем был Он, хотя и видели это когда-то? Так и Петр, который вероятно слышал эти удивительные слова, сказанные на кресте, и видя страдания Господа, был объят тем же духом великодушия к людям, к которым он должен был испытывать естественное чувство презрения: “Впрочем я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению” (ср. Деян 3,17 с Лк 23,34).
Петр должно быть много размышлял, почему он все же отрекся от Господа, несмотря на то, что Он, предвидя отречение Петра, все равно продолжал молиться о нем. Совсем незадолго до отречения Господь говорил, возможно так, чтобы это было слышно Петру и Иоанну: “Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил” (Ин 18,21), - при этом, возможно, кивая головой в их сторону, дабы вдохновить их не молчать, а говорить, дабы не впадать в дальнейшие искушения, происходящие от молчания. Ведь всего несколькими часами раньше Он уже сказал им: “Сие сказал Я вам...” (Ин 16,33).
Примечание
(1) Более подробно эта тема обсуждается в “От молока к твердой пище”, в главах “Мы все проповедники” и Смирение благовестия”. “Некнижное”, но уверенное проповедование Петра мудрым мира сего, было благовестием единственного истинного знания и премудрости в его Посланиях, которая во Христе (2Пет 1,5,6; 3,18). Ибо Петр писал в ответ ереси гностицизма, которые утверждали, что знание, “гносис”, не дано знать человеку, пока это знание не становится в нем “бессмертной душою”. Петр не писал этого для того, чтобы потом поспорить с эрудитами. Просто Петр, подобно малограмотному крестьянину, который смело бросает вызов атеистической теории эволюции, высказывает свое мнение по этому вопросу.