Если мы сможем установить твердую связь и схожесть между Пасхой и хлебопреломлением, то глядя на подробности, записанные в Исх.12, мы также сможем глубже понять суть наших встреч.
1. Вместо Пасхи Иисус заповедал хлебопреломление, совершенное в горнице. Как иудеи соединяли себя с телом и кровью Пасхального агнца, так и мы соединяем себя с символами.
2. Делая так, Он указывал на хлеб, символизирующий Плоть Его, ибо Он говорил: “Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни”. Иудею слова о поедании Плоти, немедленно напоминали Пасху, с поеданием плоти агнца. Таким образом, в новой Пасхе, принимая хлеб, мы поедаем Плоть Агнца.
3. Советуя коринфянам отлучить провинившегося брата, Павел говорил: “Ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас. Посему станем праздновать не со старою закваской (т.е. не с блудником, которого надо) предать сатане… закваскою лукавства и порока… я писал вам… не сообщаться с блудниками”. Апостол сравнивает провинившегося с закваской (блуда, или заблуждения), которой не должно было быть при праздновании Пасхи.
Основное
Из Лев.23 мы узнаем, что на другой день после Пасхальной Субботы должно было приносить возношение первого снопа жатвы пред Господом, что является прообразом воскресения Христова, первенца из всех нас. Но что утешительно, через несколько недель, в день Пятидесятницы, Господу приносились два хлеба возношения, испеченные кислыми, “как первый плод Господу”. Закваска, или кислое, всегда и везде – синоним греха. Эти два хлеба – олицетворение иудеев и язычников, которые благодаря воскресению Христа могут приступить к Богу, несмотря на свою закваску, нашего врожденного, плотского, грешного человека, без должной, полной очистки от оного. Лично я чувствую, что это воля Божия, чтобы мы преломляли хлеб еженедельно. А если так, то последующие семь дней опресноков символизируют наше воздержание до следующего хлебопреломления.
Каждый из нас приходит на хлебопреломление со своими мыслями и заботами. Но поскольку Пасха включает в себя все виды жертвоприношений, то все наши заботы должны быть поглощены, удовлетворены этой встречей. Опресноки представляли собой хлебное приношение; поедание всего без остатка напоминало жертву всесожжения, закланный агнец – священную мирную жертву, а помазание кровью, которое, как кажется, во времена Езекии было заменено опрыскиванием, – помазание и опрыскивание кровью жертвоприношения за грех. Это значит, что когда мы чувствуем нужду в прощении (ср. жертвоприношение за грех), или же более близкого соприкосновения с Богом (всесожжение), или причастности к Богу и к братьям (мирная жертва), или хотим выразить благодарность Богу (мирная жертва), наше хлебопреломление, наша Пасха Христос, удовлетворит все наши потребности. Поистине, где бы христадельфиане не встречались для преломления хлеба, везде им следует размышлять над этим. Если наше хлебопреломление подобно Пасхе, то необходимость нашего желания совершать ее, очевидна. Все постороннее при этом должно быть удалено настолько далеко, насколько это возможно.
Описание Исхода
Описание Пасхи в Исх.12:10 подразумевает, что ее старательно ели целую ночь, т.к. до утра ничего не должно было остаться. А потому и нам надо полностью использовать всю духовную помощь и прощение, дарованные нам во Христе, до утра Его пришествия, когда будет уже поздно что-либо сделать. Вт.16:7 также подразумевает то, что пища принималась всю ночь: “Испеки и съешь на том месте, которое изберет Господь, Бог твой, а на другой день можешь возвратиться и войти в шатры твои”. В первом случае, они по-настоящему, буквально, в ту же ночь покинули Египет. Трудно не заметить напряженного стремления этой ночи, но труднее прочувствовать его. И все же, или мы все еще в Египте, или уже искуплены. Сейчас, в эту минуту твое имя либо записано в книге жизни, либо нет. Либо тебе прощены все грехи, или не прощены вовсе. Сейчас, сегодня, в эту минуту, время для покаяния, время для получения всепрощения, время получения полного освобождения в Господе. Они ели Пасху стоя, устрашаемые Египтом, как мы грехом, благоговея от чувства присутствия Божия так же, как и мы находимся в присутствии Христа среди нашего собрания. Так же и народ времен Езекии ел Пасху стоя, т.е. духовно приготовленными. Даже само значение слов в этой главе указывает на напряжение. Им нужно было помазать косяки дверей кровью, “приложить руки” к крови, взять от нее, – слово, употребляемое в Законе в связи с похищением людей. С такой же силой, интенсивностью и напряжением и мы должны быть взяты, захвачены жертвой Христовой, или же, как Новый Завет определяет это понятие, – место в Царствии силой берется, почти насильно. И именно это означают слова в ст.21: “возьми себе агнцев”, т.е. захватите каждый по одному. Подобно и мы взяты, мы ухватились за жизнь Христа, прилепились к Нему. Только через Него, мы можем спастись от грехов своих, от смертельного рабства Египетского.
Поедание Пасхи с препоясанными чреслами (Исх.12:11) видится Петром, как “препоясание чресл ума” во время собрания (1Пет.1:13). Обратите внимание на то, как Послание перекликается с Исходом (1:17 – со страхом странствования в Египте; 1:18 – серебро и золото, взятые из Египта; 1:19 – Пасхальный Агнец; 1:23 – тленное семя = закваске; 2:9,10 – сравните с ночным исходом из Египта, из мрака к славе Синая, где они и стали народом).
Однако страх и напряжение ночи Исхода были особыми. В Исх.12:11 говорится, что им надо было есть Пасху с поспешностью. Еврейское слово, переведенное как “поспешность”, встречается только в описании Пасхи и происходит от слова “ласка”, неся в себе идею, связанную с быстротой и плавностью движений этого зверька. При исходе из Египта не было паники, суеты и суматохи, все происходило в спокойствии. В Исх.12:33, где мы читаем о том, как египтяне понуждали скорее выслать народ, используется другое еврейское слово, в котором просматривается страх египтян, паническое желание поскорей избавиться от них. А это значит, что в нашем Исходе из плоти, нам не следует руководствоваться чувством страха быть отвергнутыми, но плавно скользить, плыть в любви Божиих заповедей.
За Пасхой следовали семь опресночных дней: “Никакой работы не должно делать в них; только что есть каждому, одно то можно делать вам” (Исх.12:16). Значит и наша ежедневная деятельность должна быть ограничена только обеспечением жизненно необходимого так, чтобы все остальное время было посвящено размышлению о Боге и служению Ему. Жить в соответствии всему учению и всех прообразов, не легкая задача, а потому в Исх.12:25 Пасха названа “служением”, слово, обычно употребляемое в отношении тяжелого, монотонного, рабского труда. Как будто этим подчеркивается, что духовная наша борьба сродни рабскому труду, от которого мы были искуплены. Так же и во Вт.16:3 опресноки названы “хлебами бедствия”, тогда как в 1Кор.5:8 они называются “опресноками чистоты и истины”, как будто чистота и истина без порока и лукавства в наших сердцах достигается духовным бедствием, страданием, через которые проходит наше сознание. А потому пред нашей Пасхой нам нужно тщательно обыскивать весь свой “дом”, всю свою жизнь, в поисках квасного, всего, что надмевает, что отделяет нас от истинного смирения, что порочит нашу чистоту, ибо в нас заложено много гордости, заставляющей нас надмеваться. Каждый раз, как только мы испытываем себя, нам надо находить в себе нечто квасное. Иудеи при поисках в своих домах пользовались светильниками, замечая все, хоть сколько-нибудь подозрительное. Так и нам следует заглядывать в каждый уголок своей жизни со светильником Слова. Также и перед великими Пасхами Езекии и Иосии совершались поиски идолов с последующим их уничтожением.
Пасха была установлена для того, чтобы человек мог оглянуться назад на свое прошлое и прошлое своего народа. Каждый раз, всю жизнь, она должна была напоминать об Исходе из Египта (Вт.16:3), о чем было написано в сороковой год путешествия по пустыне, перед самым входом в землю Ханаанскую. Все, вышедшие из Египта, в основном, были уже мертвы. В этом стихе – главная заповедь для всех поколений. Богу было угодно, чтобы каждый из них имел чувство своего выхода из Египта, хотя в то время, они не были даже рождены. Так и с нами. Пока мы были в своих грехах, перед тем, как мы родились, Христос умер за нас. Весь народ Божий распят так же, как весь он был выведен из Египта ради будущего освобождения от греха. А потому в нашем служении мы и оглядываемся назад, на закланного Агнца, на волю Божию освободить нас от греха, от силы диавольской. Грех уничтожен в нас смертью Христовой ради креста нашего. Так много личностного в размышлении над этим служением, что саму процедуру его никогда не следует торопить. Лучше потратить больше времени на размышление, чем, скажем, на чтение глав Библии, напрямую не связанное в настоящее время с самим служением.
Пасха в книге Левит
В книге Левит есть насколько чудесных мест, относящихся к Пасхе. Дрова должны были быть разложены на огонь в строгом порядке (Лев.1:7), каждая связка, в свою очередь, с частями жертвы, укладываемых также по порядку. Это выглядит так, как будто каждая часть жизни Господа (и наша) полагается на свой крест. Приносящий жертву, должен был рассечь ее на части (1:12), и эти части принадлежали приносящему, так что двусмыслица очевидна. Приносящий олицетворялся, сливался с жертвой. Части омывались водой (словом) перед заключительным распятием плоти. Лев.1:15 ставит условие при приношения жертвы голубей, чтобы голова была свернута (надломлена, 5:8, еврейское, “разъединить, растянуть”) так, как будто при этом использовался гвоздь, возможно, деревянный (сравни с крестом). То же самое подразумевает и Павел в Римл.7, когда говорит о нахождении удовольствия в законе Божием по своему, внутреннему человеку, т.е. внутри себя. Он видит себя, как рассеченную, открытую жертву, предложенную Богу. Подобный взгляд толкает на особо тщательное испытание самого себя. Поглощает ли нас ревность по дому Божиему каждую часть нашей жизни, возложенной на жертвенник при совершении нашего Пасхального служения? Съедает ли она нас? Отражается ли на наших лицах и словах распятие всех частей жизни нашей? Или же наша тривиальность, наша духовная неспособность сосредоточения ума и нехватка усердного желания исполнять дело Господне, отражает тот печальный факт, что мы не похожи на закланную жертву, спокойно лежащую на жертвеннике, не похожи на тех, кто в едином духе с Христом. Отношение к деньгам, выходным дням, взаимоотношения с близкими, жизненные ценности, силы и время, посвященные слову, ревность проповеди, все эти и другие вопросы восстают пред нами. Легко от них отмахнуться, сказав, что наше спасение зависит не от дел, а от милостивой жертвы Господней. Но прежде чем говорить так, давайте честно признаемся, что каждому из нас очень далеко до совершенства. Если мы прямо смотрим в глаза этому факту, если мы не забываем об этом, тогда сердца наши будут приготовлены и чресла ума всегда препоясаны. Тогда мы будем способны, как в нечестивые времена Езекии, богоугодно совершать свою Пасху. Мы сможем радоваться долготе жизни, ожидая в надежде призвания оставить этот мир, дабы быть восхищенными куда бы то ни было. Есть нечто странное в Пасхе – такие простые вещи, как запах от жаренного посреди дома агнца и помазание кровью его дверных косяков – давали людям такое великое освобождение. Чтобы покрыть кровью косяк двери, требовалась вся кровь агнца (ягненка). Так же и нам нужно рассматривать все стороны жертвы Господней, предстоящей пред нами в образах всего Его Тела и всей Его Крови. “Пейте из нее все”, напоминает нам то, как Израиль ел целого агнца, даже те его части, которые их желудки отказывались принимать (Исх.12:9).
Пасха Езекии
Езекия и Иосия совершили довольно неплохие Пасхи и то хорошее, что было в них, так же хорошо и для нас, если мы хотим достичь при хлебопреломлении определенных духовных результатов. Посмотрите на особенности служения в 2Пар.30.
Ст.21. Они пели громко и радостно. О том, что на Пасху пели, говорит Ис.30:29, пророчествующее о времени радостного спасения Израиля, когда они будут петь, “как в ночь священного праздника”. Только один праздник совершался ночью – Пасха, а значит, Израилю было знакомо радостное пение во время его. Так и наше настоящее избавление от греха, или Египта, должно вызывать радость и славословия.
Ст.22. Они имели “доброе разумение”, т.е. читали с пониманием Библию.
Ст.22. Они признавали себя грешными и недостойными.
Ст.23 . Дух Пасхи не угасал, “решило все собрание праздновать другие семь дней”. Так и нам, часто трудно покинуть собрание наше, пока дух нашей Пасхи, не оставляет нас.
Ст.26. “И было веселие великое”.
Ст.19 прямо относится к нам. Хотя народ и не очистился должным образом по закону, и ему нельзя было совершать Пасху, они осмелились просить милости Божией, чтобы им было разрешено совершить ее. Так и мы, рабы ничего нестоящие, рассуждая о спасении в распятом Христе, нашей Пасхи, закланной за нас, понимая, что через образы мы стараемся следовать не только Его примеру, но и Его спасению, милостиво Им предложенным, распинаем каждую свою похоть, каждую частичку внутри себя. И мы не одиноки в своей щепетильности, относительно своей никчемности, ибо в описании Пасхи Езекии таких было “много” и “многие” (ст.17,18) не могли совершать Пасху. Но по ходатайству Езекии и потому, что они расположили сердца свои, им все же было позволено. “Расположить”, буквально означает, поставить прямо. И как мы увидим позже, заповеди об их готовности, об их “расположении” во время совершения Пасхи, порождали так же и духовную готовность. То же самое относится и к нам. Если мы подобны им, наши недостатки останутся “незамеченными” и мы сможем совершать наши праздники с радостью. “Расположить” также означает, направить свой взор в одну, определенную сторону. Если наши сердца, наши внутренние побуждения, направлены в нужном направлении, наши случайные отклонения могут быть прощены и забыты.
Всесожжение
Последующие упоминания Пасхи говорят о том, что при ее совершении также приносились жертвы во всесожжение. Похоже, что в нехитром пророчестве о бичевании Господа, с агнца сдирали кожу (2Пар.35:11). В Исх.12 и Вт.16 сказано, что Пасху нужно было испечь в определенном для того Богом месте. Однако во 2Пар.35:8,9,13,16 написано, что по приказу Иосии на Пасху князья израильские испекали не только агнцев, но приносили также и волов, которых потом варили в котлах, горшках и кастрюлях, а какую-то часть приносили в жертву всесожжения. Всесожжение – образ возобновления завета. А потому можно предположить, что на Пасху всесожжение приносилось как реакция, как сердечный отклик на заклание агнца. Так же и нам каждый раз при хлебопреломлении стоит возобновлять наш завет с Господом нашим, стремиться приблизиться к Нему настолько близко, насколько это только возможно. Жертва всесожжения разделялась на части при помощи ножа – образ того, как нам нужно разделять свою жизнь пред Богом. А потому, хотя нам и нужно испытывать себя, свое положение в Теле Христовом, но так же остается место для испытания самого себя. Ибо жертвоприношение агнца неизбежно и неумолимо приводит к собственной жертвенности.