Первый камень (Ин 8:1-11)

Израильские старейшины ушли из храма в свои роскошные дома, а израильский Мессия поднялся на гору Елеонскую, чтобы помолиться под звёздным небом. Как часто Он это делал! Знакомые склоны гор неподалеку от храма были освящены многими ночами общения с Богом, прежде чем людская ненависть нашла своё удовлетворение в жертве Его Сына.
Рано утром Иисус снова пришёл в храм. Люди столпились вокруг Него, и Он начал их учить. Несмотря на то, что праздник уже закончился, многие поклонники по-прежнему оставались в городе, поскольку там был Иисус. Волнующие события вчерашнего дня создали в городе напряжённую обстановку. Вне всякого сомнения, книжники и фарисеи приняли решение Его арестовать и лишь ожидали удобного случая. Все их прежние попытки заканчивались позором и унижением для них самих, но кто мог гарантировать, что Иисус устоит против их новых интриг?

Уроки, которые Иисус преподал фарисеям, не пошли им впрок. Они были унижены, но не сдавались. Приняв решение, во что бы то ни стало достичь своей цели, они не погнушались воспользоваться позором женщины, чтобы найти повод для обвинения Иисуса. Возвышенное настроение, царившее в храмовом дворе, было испорчено группой книжников и фарисеев, которые привели к Нему перепуганную и растрепанную женщину. Жестокие и бездушные, они не обращали никакого внимания на её чувства и сделали её инструментом для искушения Иисуса. "Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь"? Это было изощрённое и опасное искушение. Эти люди знали, как Иисус относился к сборщикам налогов и грешникам, и посему были уверены, что Он не позволит побить её камнями. И тогда Его можно будет обвинить в умышленном нарушении закона Моисеева. А в том случае, если бы Иисус поступил в соответствии с законом, Его поражение было бы ещё более сокрушительным. Он бы не только вызвал недовольство народа Своим непостоянством, но и навлёк бы на себя политическое обвинение в самоуправстве. Право вершить суд и наказывать преступников принадлежало исключительно римским властям. Таким образом, враги Иисуса уже торжествовали победу. В лучшем случае они получат возможность Его арестовать, и в любом случае им удастся опорочить Его в глазах народа.
Глядя на Иисуса ненавидящими глазами, они уже торжествовали победу. Стоявшие вокруг толпы застыли в ожидании. Сгоравшая от стыда полуодетая женщина стояла с непокрытой головой и её пожирали тысячи любопытных взглядов. Она даже не осмеливалась взглянуть на того человека, которого старейшины назначили её судьёй. Она ничего не знала о заговоре, который стоял за всем этим ужасом. Но её судья не смотрел на неё, ибо понимал её чувства. Склонившись, Иисус сидел и что-то писал на земле. Таким образом, Он молчаливо взывал к совести тех людей, ставших бессердечными из-за своей ненависти. С безмолвным красноречием, которое не могли заменить никакие слова, Он просил их оставить эту бедную женщину в покое. Он дал им время, чтобы их собственные сердца почувствовали угрызения совести. Если бы они тогда ушли прочь, они бы были унижены, но это унижение не входит ни в какое сравнение с тем, что готовил им Иисус. Как часто бывало в прошлом, они приняли Его силу за слабость; они были слепы и не видели ничего кроме явной нерешительности Иисуса. Они не отступились от своего требования и с презрением отвергли предоставленную им возможность избежать позора.

И вот, настал час, когда они уже не могли уклониться от суда, которого они требовали. Иисус поднялся и испытующе посмотрел в глаза этим израильским старейшинам, которые так низко пали. Его глаза горели гневом, когда Он переводил взгляд от одного на другого. Никогда прежде они так не чувствовали величие и святость стоявшего перед ними человека. Они в полной мере ощутили свою низость и жестокость. Их уверенность в себе исчезла, когда Его острый взгляд проник в их души. Они поняли, насколько чудовищным был их поступок. И тогда Иисус сказал им: "Кто из вас без греха, первый брось на неё камень". Это было всё, что Он хотел им сказать. Иисус опять наклонился и начал писать на земле в ожидании пробуждения их совести. Посреди утренних теней, которые отбрасывал храм, и на виду у любопытных толп, они стояли и обменивались друг с другом странными взглядами, но вскоре у них не стало сил их переносить. Иисус никого из них не обвинял; Он лишь предоставил их самим себе. Он больше не обращал на них внимания, ибо не желал быть свидетелем их унижения. Однако Он был опечален тем, что был вынужден поступить подобным образом. Они со страхом наблюдали за Ним, ибо понимали, что в любой момент Он может встать и предъявить им тяжкие обвинения, а им нечего будет сказать. Они вынуждены были признать свою вину. Самый старший из них вошел в людскую толпу и скрылся из вида, а за ним последовали другие. Женщина также могла уйти, но она осталась. Возле Иисуса её удерживало нечто большее, нежели страх и стыд. Он поднялся и впервые посмотрел ей в глаза. "Женщина! где твои обвинители? Никто не осудил тебя?" "Никто, Господи". Её не сбил с толку непонятный для неё уход её обвинителей. Глядя в глаза Иисуса — чистые, ясные, полные небесного света, она полностью увидела своё моральное разложение. И её глаза наполнились слезами раскаяния. "И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши".

Иисус не смирился с её грехом; Он даже не даровал ей прощения и душевного мира. Он лишь предоставил ей возможность заслужить прощение её будущим поведением и верой, однако дал ей понять, что такое милость и милосердие. Несмотря на то, что мы ничего не знаем о её дальнейшей судьбе, мы всё же можем надеяться, что вскоре после того, как она ушла от Иисуса по Его велению, она возвратилась к Нему по своей собственной воле и присоединилась к маленькой группе женщин, которые возлюбили много, потому что им многое было прощено.
Этот инцидент стал великой вехой в истории Христианства. Он является воплощением в жизнь тех слов, которые Господь произнёс на горе: "Не судите, да не судимы будете". Каким бы ни был проступок нашего брата, мы должны остановиться, исследовать наши сердца и уйти прочь, оставив Его наедине с Господом. Порою возникает необходимость что-либо предпринять против него, но этого делать не следует, потому что мы, тем самым осудим нашего брата. Нужно действовать с сознанием собственной греховности и с любовью, которая будет умолять о прощении перед троном Милости. Мы должны страстно ожидать от согрешившего первых признаков покаяния, чтобы с радостью вернуть его в братство святых.