Встречали ли вы такого мудреца? Поговорка подразумевает, что упрек будет справедлив и сделан в подобающем духе, но даже при таком допущении трудно представить себе человека, так реагирующего на критику. Опыт показывает, что никто не любит подвергаться цензуре, а те, кто утверждают обратное, обычно бывают самые нетерпеливые. Немногие могут принять упрек в истинно христианском духе, – будь это даже наиполезнейший для них упрек, все же возмущение критикой не отстанет. Если мы хотим быть мудрыми, то должны отгонять от себя это чувство, ибо оно такое же зло, как и многое другое.
Апостол Павел полагает, что даже если мы научимся принимать укоризну с кротостью, то и тогда не будет нам извинения потому что – как мы заслужили эту критику? Только будучи незаслуженно и неправедно судимы, можем мы рассчитывать на оправдание. Это кажется жестоким суждением, но полезно иметь его в готовом виде в кладовых ума, потому что так легко переоценить себя! Некоторые люди производят впечатление никогда не ошибающихся. Они допускают абстрактную возможность ошибки и с выражением абстрактной покорности утверждают, что и они ошибаются, но не в случаях, действительно имеющих место. Факт обвинения мобилизует все интеллектуальные ресурсы на самозащиту. Чем больше они думают об обрушившейся на них критике, тем сильнее наплыв оборонительных сил и тем чернее рисуется образ смельчака-критика.
Если эти люди совершенно не в состоянии ощутить двусмысленность положения, то им лучше вспомнить слова апостола Павла, и тогда они смогут попытаться проявить терпение, хотя и не сознавая ошибки. Вымученная кротость перед лицом атаки все же позволит оставаться холоднее и тем дать шанс рассудочности не покинуть вас. Спорный вопрос уйдет в прошлое и станет не так трудно согласиться, что ошибки имели место. Только настоящее всегда совершенно.
Одним из наиболее разительных примеров кротости в Писании это поведение Давида в изгнании, где он подвергся жестокой критике. Он воспринял проклятие Семея как заслуженное. Он сам отказался от ответных действий и запретил слугам. Но он не забыл и не простил. Да и трудно представить такого смиренного смертного, хотя до известной степени верно, что Бог послал Семея поругать Давида. Он был всего только одним из грешников, навлекших на себя гнев Бога (правда, он был еще и царем). Давид признал факт и потому стал кротким перед лицом несправедливого обвинения.
Цари не часто бывают кротки в подобных ситуациях. Обычно они окружены льстецами, ненавидящими критику и когда им удается не допустить критику до трона, то ее представляют происками врагов. А царю невероятно трудно признать ошибки.
Есть и еще одна опасность для выдающихся людей, подвергшихся критике. Им нужно выработать в уме защитную линию поведения, иначе трудно выстоять. Это верно и для братства, причем совсем не обязательно быть выдающимся человеком. Чувствительный от природы человек полностью потеряет работоспособность, если не научится оставаться до известной степени безразличным к критике. Можно игнорировать сотни уничижающих писем, не опускаясь до ненависти к их авторам, но, приобретя такой иммунитет, можно не услышать достойной критики от достойного человека. Так ему не случится возненавидеть мелких придирчивых кляузников и не доведется полюбить мудрого критика – он их всех игнорировал.
Когда невозможно ответить вниманием всем, трудно выделить важное. К опасности нужно подготовиться – это первый необходимый шаг. Далее нужно настроиться на то, чтобы не пропустить тот – один из тысячи – мудрый упрек. Так мы будем готовы выразить ему свою любовь за справедливую укоризну. Идея кроткого и даже благодарного отношения к критике возможна к применению еще шире. Принцип хорош, когда нет “видимого” критика, а есть только “рука судьбы”. Как говорит апостол, “преследование за настоящее не радует, а печалит; но потом приносит умиротворение тем, кто прошел через это”. Кто достаточно мудр, чтобы полюбить заслуженную критику, тот выдержит и нападки очевидного недруга. Мы уже выражали уверенность в постоянном божественном контроле за правоверными слугами Бога. Краткие, но доверительные истории Св. Писания показывают как часто очевидное зло регулировалось Богом для лучшего устроения характеров героев Библии. Апостол говорит нам, что “все работает на благо тех, кто любит Бога и призваны к служению Его цели”.
Обстоятельства часто бывают против нас; какой опыт мы извлекаем из них? Они так многогранны, как и наши реакции на них. Горечь от несбывшихся надежд, поражение в амбициях – невысказанное чувство возмущения овладевает и не отпускает. Но претендующий на звание слуги Господа не укорит Его в безумном отчаянии. Но как все же быть? Ведь мы знаем, что все от Бога. Плохо, если удариться в языческий стоицизм или погрузиться в меланхолию, но еще хуже стать брюзгой и жалобщиком. Надо научиться печалиться без выражения горечи, чувствовать усталость и не быть подавленным, быть кротким, не показывая слабости.
Не стоит думать, что Бог занят урегулированием всех деталей наших жизней, но желательно сознавать, что уж если для Него нет ничего такого великого, чего Он не мог бы постичь, то не должно быть и такого малого, чтобы Он не заметить. Любые раздражающие мелочи играют роль в формировании наших характеров. Если Бог обратит на нас внимание, то мелочей уже не существует. Наши понятия великого и малого в присутствии Вечного исчезают.
Даже с человеческих позиций видна ошибочность деления на большое и малое. Оглядываясь в прошлое, мы видим его в других цветах. Иные события вызывали ощущение вселенских, а теперь понимаются как рядовые, и наоборот. Киплинг так это выразил:
“Если б можно было и триумф и опасность
Считать рядовыми самозванцами”.
До конца Суда нам не узнать какое событие нужно считать триумфом, а какое опасным, да и вообще подходят ли эти слова для определения наших жизней. О чем опасном можно говорить, если в конце Бог оправдает? А триумф – если он был, то скорее Его, чем наш. Поэт сказал красиво, но не точно выразился. Но из этого можно извлечь урок. Если полуязыческое человечество отбросит жалобы и пустые сожаления, то насколько больше уверенности даст нам живая вера в Бога благодаря сознанию, что любая суровая критика или любые тяжелейшие обстоятельства должны нами приниматься только с благодарностью.
Испытание мудростью покажет, можем ли мы принять упрек независимо от кого он происходит: от друга или от обстоятельств. Еще большее испытание – полюбить друга за критику и пребывать в признательной любви к Богу за посланные нам испытания.