Попросите писателя или ученого дать определение христадельфианина. Можно быть уверенным, что ошибок будет много. Среди братьев есть тенденция делать ударение на сиюминутном, а когда приходит время очередных дискуссий, то все знают, что истинные христадельфиане “на нашей стороне”. Слово, однако, означает братья во Христе, а как сам Господь дал это недвусмысленное определение, то и нам нет нужды докапываться до более глубокого смысла. “Кто исполняет волю Отца Небесного, тот мне брат, сестра и мать”.
Это первостепенный принцип. Он настолько фундаментален и прост, что его попросту не замечают. В этом нет парадокса. Уже стало трюизмом, что люди редко относятся серьезно к фундаментальному и очевидному. Такие истины принимаются как само собой разумеющиеся. Всякий хочет иметь истину на своей стороне и очень легко принять за основу (особенно если очень хочется), что она уже там. Так же легко человеку убедить себя, что и Бог на его стороне, – пусть даже не осталось ни одной заповеди, которой бы он не нарушил. Каждая из воюющих сторон провозглашает, что Бог на их стороне, не будучи в состоянии привести хоть одно доказательство, что они сами с Богом. Также и с отдельными личностями. Человек заявляет о своей твердой вере в провидение и готов привести свидетельства божественного вмешательства в дела людей. Он расскажет о том, как целая череда невероятных стечений обстоятельств отвела его от посадки на пароход по уже заказанному билету. После дополнительных сведений о том, как другим то же провидение помогло приобрести каюту, а его, напротив милостиво отвело в сторону, мы удостаиваемся кульминации: пароход со всеми на борту пошел ко дну. Нас обвинят в жестокости, если мы поинтересуемся каким образом можно приписать всю селекцию вмешательству провидения. Это джентльмен принимает как данность, что если Бог вообще вмешивается в человеческие дела, то первейшая задача ангелов состоит в том, чтобы уделять именно ему особое внимание, тогда как остальной народ имеет для него сравнительно небольшой интерес.
Соответственно, люди считают, что Бог пребывает на их стороне во время споров. Бог, разумеется, ополчится на оппозицию, и вот они уже уподобились воюющим сторонам. Они даже не пытаются быть на стороне Бога, считая, что Бог сам на их стороне.
Мы поступим хорошо, если отбросим предрассудки и испытаем себя первым принципом. Какова воля Бога? Верующие в Библию снабжены многими путеводителями по жизни. Мы должны получать ответы от Слова, а не от лукавого сердца. В некотором отношении экклесиальная жизнь напоминает политику или экономику, ибо и тут и там действуют элементарные составляющие человеческой натуры. Но поскольку мы ценим Божье предложение жизни для нас, то нам надлежит выдерживать более высокие стандарты поведения.
Если мы вознамеримся критиковать братьев и понуждать их поступать против своих наклонностей, то наверняка получим пару ответных ударов. Это не требует доказательств. Нам естественно получить поддержку от еще более рьяных критиков и есть опасность впасть в крайности, как это бывает у политических партий. Оценка ситуации находится в плену чувств. Возмущение от жестоких и несправедливых слов играет большую, хотя и тщательно скрываемую, роль в определении политики. Затем, когда партия сформирована и задачи определены, естественной тенденцией становится ее всемерная поддержка любыми методами.
Кто-то, возможно, скажет: “Какую мрачную картину вы нарисовали! Политические партии именно так и делаются, но в Правде все иначе!”
Верно, должно быть иначе; но мы имеем дело все с той же человеческой натурой, худшие из черт которой выходят на поверхность в часы испытаний. Отличить себя мы можем лишь принятием Слова. Оно достаточно просто. Не нужно только думать, что слова Писания, касающиеся сердца злого и плоти недостойной, относятся исключительно к другим. И мы таковы же, как они. Они могут принять чисто диавольские побуждения за праведное рвение. Элементы диаволизма гнездятся во всех нас, временами активизируясь и целиком смешиваясь с лучшим из того, что в нас есть. Именно оттого, что настоящего в нас все-таки много есть где спрятаться поддельному и оставаться незамеченным, и пока мы не проведем тест с помощью серной кислоты, медь будет приниматься за золото.
Исполняем ли мы волю Отца Небесного? Вот настоящий вопрос. Не вопрос – что нужно считать из того, что мы делаем Его волей? Не достаточно покопавшись найти в наших сердцах пожелания и помыслы общего, хотя бы и правильного, характера. Находятся ли наши дела в согласии с объявленной волей Бога? Заняты ли мы творением добра, принося людям хлеб жизни и живую воду? Делаем ли что-нибудь по любви к своим ближним, особенно к братьям по вере? Казним ли мы свою плоть, терпя зло, нам творимое, без отмщения, оставив его Господу?
В этих делах очень легко себя обмануть: ругающие нас делают зло Правде. Скоро мы убедим себя, что попытка заставить их пойти на оскорбления и затем в споре нанести поражение – это на пользу Правде, а вовсе не акт отмщения. Это всего лишь одна из масок сердца. Мелочность его видна из примера, когда мы ощущаем неодолимую притягательную силу какого-нибудь человека, которому, тем не менее, случилось нас обидеть, а мы не хотим сказать плохого слова в его адрес, чтобы не ранить его. Нельзя припомнить, чтобы Писание вменяло нам в обязанность быть суровыми в отношениях с людьми. Простое учение Писания, как мы его понимаем, не требует обменов ударами, что особенно ценится плотскими людьми. Если человек ищет в нас неправедности и находит возможным обидеться на какое-то слово, мы не должны отвечать тем же, т.е. искать неправедности в них. Иногда братья, нас критикующие, открываются для атаки на них своей удивительной непоследовательностью. Нетрудно в таком случае развернуть агитацию против критиков, чтобы заставить их еще более открыться. По мирским меркам такое возмездие считается правомерным, но хорошо ли оно с точки зрения Правды? Доставит ли такая работа радость Отцу Небесному? Это единственное, что важно.
В наши дни, когда Бог не говорит с нами, и в отсутствие авторитетного управления нам приходится самим решать, чем заниматься и куда направить свои силы. Нужно оставаться честными в выборе пути. Может, мы наилучшим образом исполним волю Отца, продолжая помогать совершенствоваться в вере только что нашедшим ее? Или Он придет в восторг, если мы станем разрушать веру в человеке, однажды ее нашедшем? На свете есть тысячи братьев и сестер, нуждающихся в увещевании; на свете есть миллионы людей, никогда не слышавших Евангелия. Есть сотни тех, кто отделен от нас стеной разногласий, хотя и они и мы вряд ли смогли бы сдать экзамен, устроенный нам любым братом из прошлых поколений. Здесь есть из чего выбирать. Было бы нетрудно так взбудоражить людей, что там, где царил мир, возникнут распри, а мы в этой суматохе найдем десяток-другой приверженцев. Можно было бы достичь каких-то успехов, потеряв нескольких приверженцев. Движимые инстинктом отмщения, мы можем легко поддаться искушению встать на такой путь, скрытно и неприметно. Иногда такие действия могут выглядеть законными, тогда мы сможем убедить себя, что, будучи уверенными в правильности своей позиции, мы легко оправдаем средства, которыми привлечем на свою сторону нескольких новичков. А какова же воля, открытая нам Отцом Небесным? Оправдает ли он подобные мероприятия? Сопоставимы ли потери с приобретением? Слово запрещает все это и указывает на сеятеля раздора между братьями, как верх всякой мерзости. Мы должны проповедовать Слово в любое время года – для укоризны, для научения и долготерпения. Нашему вниманию предлагается целая серия посланий к церквям, где указывается, в чем наша ответственность, и как мы должны доверять друг другу. Нам дается картина Страшного Суда. Везде делается ударение на позитивной, созидательной деятельности. Мы многократно предупреждены против обвинений и осуждения друг другом, и поставлены в известность об опасности для нас быть обвиненными в еще более страшных ошибках, чем те, в которых мы обвиняем других. До нашего сведения доводится такой принцип, что люди могут творить добро, даже не состоя в наших рядах. Наконец, нам говорится, что слуга Господа не должен бороться, а должен быть терпелив и готов помочь словом. Перед нами непочатый край работы. Каждый затраченный рубль и каждый найденный талант может быть посвящен нужной работе. Нетрудно понять волю Отца, и ее может исполнить только истинный христадельфианин.