> Все книги  >

"Времена отрады"  Роберт Робертс.  Перевод с английского Игоря Сипягова

XXIII

Одна надежда

      Тщета чудесных ожиданий простых людей. – Разгул фантазий. – В природе нет ни надежды, ни утешения. – Отчужденность от Бога. – Великие дела Божии не принадлежат грешникам. – Наше несказанное сиротство в Адаме. – Радостное значение трапезы Господней. – Призванные быт сынами Божиими и наследниками. – Близость Отца во Христе. – Неизмеримые блаженства. – Тусклое видение. – Верующий во Христа ожидает Его пришествия. – Прежняя темнота. – Славный свет. – Горести странников и пришельцев. – Всё видимое против нас. – Прочное основание веры. – Что оно из себя представляет. – Ожидание рассвета. – Время горя. – Необходимость терпения. – Утешение во тьме. – Страстное желание дня праведности. – Смертельное желание откровения славы. – Истаивание в пустыне. – Жажда Бога. – Ожидание Господа.

Собранные на заповеданном нам еженедельном хлебопреломлении, мы собрались вокруг единственного истинного источника утешения, данного погибающим сынам человеческим. Ибо нет другой надежды помимо Христа. Люди могут погружаться в приятные мечтания без Него. Они могут рисовать себе изумительные видения грядущей славы, прелестные картины «безоблачных долин», космические миры прогресса радости, дружбы и совершенства, составленные ими самими, по своим же собственным представлениям и понятиям. Однако без воли Божией во Христе все это так и останется всего лишь плодами воображения, никогда несбывшимися надеждами, ожиданиями, обреченными на забвение в мрачной тишине могил. По сути, если разобраться, такие надежды вообще нельзя назвать надеждой, ибо они являются самообманом, таким же безосновательным, как мечта индейцев поохотиться в «земле духов».

Истина же говорит нам, что умный человек должен признать, хотя и без особого к тому расположения, что по своей природе человеку не на что надеяться и нечем утешиться. Ибо грех царствует в смертных телах каждого из людей и осуждение проклятия лежит на всех человеках, и только во Христе люди могут получить оправдание и жизнь вечную. Мы по своей природе чада гнева. Мы рождаемся в грехе и под проклятием. Мы, хотя и не по своей воле, являемся предметом суеты. Все мы смертны, несмотря на все свои высокие порывы. Мы слабы и тщетны, несмотря на то, что созданы по образу и подобию Бога и обладаем умом подобным уму Ангелов. Наше неприятие смерти и упорное цепляние за жизнь ни на мгновение не замедлит приближающегося конца. Мы должны понять, нравится нам это или нет, что рано или поздно наши кости смешаются с землей-матушкой. В Адаме все мы находимся в тесноте неизбежности, которая делает нас чужими творению. Никоим образом мы не можем познать дел Божиих так, как свои собственные. Лазурный свод неба с ослепительно сверкающим солнцем днем и с мириадами звезд ночью – само великолепие. Но не для нас, ибо оно существует века, тогда как мы подобны рождающимся по утру мотылькам, исчезающим через короткое время. Широкие и необъятные просторы земли с бесчисленными красотами полей и рек, глубины океанов и бесконечные леса – все это не для нас, не для праха и пепла, чья жизнь на земле проходит как тень, не оставляя следа. Мы поднимаем глаза свои к бесконечным глубинам окружающей нас Вселенной и думаем о немыслимом, о Том, по Чьему могуществу, мудрости и любви все это сотворено и существует. И мы вынуждены признать, как простые смертные люди, что нам никак и не в чем не сравняться с Ним. Мы далеко он Него. Мы не ближе к Нему, как и любое другое Его творение, являющееся в Его доме всего лишь работниками и слугами, за единственным, разумеется, исключением – Его Сыном, пребывающем вечно.

Мы бы так и пребывали в этом трудно поддающемуся описанию сиротстве, которое было унаследовано от Адама, если бы не были вырваны из тоски однообразия этой жизни, чтобы воссесть сегодня за этой трапезой, окруженной теми, кто знает голос Призывающего, образом Которого являются эти символы. «Они ходят во свете лица Твоего, Господи». «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими». Мы больше не являемся простыми тварями, и даже не являемся рабами – мы сыны, а потому и занимаем самое возвышенное и почетное положение, которое только могут занимать друзья Величайшего Разума Вселенной, друзья Вечной Силы и Премудрости, Чьей мышцей все держится. И это величайшая привилегия, которую мы подчас не можем даже представить себе, однако, именно это-то и представляет из себя небесное звание.

В хлебопреломлении Христос воплощает перед нами Свою славу. Он – неизмеримые разум и любовь Отца, собранные в одном Человеке, так сказать, уменьшенный вариант для того, чтобы мы могли увидеть и прочувствовать всю Его любовь. Наше отношение с Отцом и Его Сыном, но с Отцом мы общаемся через Сына, в котором Отец приближается к нам. Сын – это способ и дар Отца вечности общения с чадами человеческими. Бог в Нем приближается к людям, примиряя мир с Собой, не вменяя ему его преступлений. О, какое неизмеримое блаженство, что наши глаза смутно могут видеть это! В Нем обитает вся полнота мудрости и ведения. В Нем всё совершенство Божества телесно. Ему дано имя выше всякого имени. Ангелы, начала и силы были созданы для Него. Ему были подчинены все силы неба и земли, чтобы Он, как и Его Отец, мог воскрешать к жизни мертвых, мог освобождать от холодной хватки смерти сердца человеческие, чтобы они вместе с Ним восхваляли их Бога и Отца.

Мы никогда не видели Его, но благодаря благословению Божию, уверовали в Него, любим Его и утешаемся Им с радостью, которая, в конце концов, закончится неизреченной и совершенной славой. Мы услышали о Нем и стоим в Нем. И несмотря на то, что мы не слышали голоса с неба, мы стоим там, куда определили нас Апостолы. Мы уверовали проповеди Апостолов и теперь, в повиновении, со страхом и трепетом совершаем свое спасение. А потому мы являемся теми, к кому непосредственно относится просьба Господа, обращенная к Отцу: «Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их».

Чего же мы ожидаем? Его возвращения, Его явления в силе и славе. Благословенное упование! И мы жаждем его. Мы любим его, молимся за него и живем ради него. К этому мы призваны благовестием. Перед тем как мы его услышали, мы были довольны «рожками» для свиней. Мы ели, пили, покупали, продавали, женились и выходили замуж, то есть существовали по скотски так, как существует весь этот мир на протяжении тысяч лет. Нам не было известно неисследимое богатство Христово. Наш глаз не видел того, не слышало ухо, и не приходило то на сердце, что приготовил Бог любящим Его. Мы были поглощены заботами века сего, обольщением богатства и удовольствиями этой жизни. Теперь же мы обратились от всей этой тщеты, чтобы познать величие усыновления Божия, братство Христово и сонаследие в грядущей славе. Мы стараемся согласовать свою жизнь во плоти с верой Сына Божия. Мы стараемся следовать Христу, поступая в любви и чистоте так, как подобает святым, живя в трезвости, как те, которые познали страх судов Божиих, которые далеко, или вообще вне поля зрения, лишь у глупцов.

 Однако сегодня мы стонем, как голуби. Мы ходим верою, а не видением! А, потому что Сын Божий был мужем скорбей, то такими же мужами являются и Его братия, которые сейчас испытывают скорби испытаний. Все видимое против нас. Все продолжается так же, как было и вначале. Везде процветают негодные люди, говоря: «Где обетование пришествия Его?» Однако вера имеет твердое основание, на котором мы и стоим. Мы видим евреев в рассеянии, а их землю в запустении – воля Божия исполняется среди народов. В окружающем нас обществе, в его структуре и традициях, мы видим доказательства воскресения Христова и служения в первом столетии, а также чудесное литературное произведение, Библию, крепкую и высокую башню, непреступную твердыню, со стен которой всегда можно сбросить любого врага в каменную пропасть. Даже несмотря на то, что все пока находится во мраке, несмотря на торжествующее зло, несмотря на то, что надежды праведного в посмеянии, мы крепимся, ожидая рассвета нового дня, когда взойдет солнце и тени исчезнут – мы ожидаем явления Его.

Кладбища быстро наполняются все новыми и новыми поколениями, а шлейф суеты все также продолжает тянуться, звуча тысячами насмешливых голосов. Апостол говорил: «Терпение нужно вам». И мы, среди тяжестей, выпадающих на нашу долю испытаний, отвечаем: «Да! То же самое терпение, которое требовалось в гонениях братий первого столетия, нужно и «сторожам» девятнадцатого столетия, которые стенают среди повсеместных родовых болей, ожидая усыновления. Мы также слышим: «Не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние». А потому мы говорим: «Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!» И наши вздохи, усилия и молитвы не остаются незамеченными на небесах. Разве у нас нет Отца, жалеющего Своих детей, Который внимательно следит за их борьбой с определенной им болью, дабы они смогли стать причастниками Его святости, которой бы они никогда не познали без горечи? Разве у нас нет Первосвященника, Которому знакомы все наши грехи и искушения, послания Которого семи церквам говорят, что Он присутствует во всех делах Его избранных? Да, да! Наше преимущество намного больше, чем мы его себе подчас представляем. Наше положение намного блаженнее, чем можно вообразить себе наше слабое естество. Мы видим сквозь тусклое стекло. Мы жаждем дня, в который увидим Его лицом к лицу. Мы знаем, когда Он явится, мы увидим Его таким, каков Он есть.

Благословенны слова! Это именно то, ради чего мы томимся:

«Как женщина считает дни, часы, минуты и мгновенья

Молясь и плача до самозабвенья,

До встречи со своим любимым господином,

Так мы ждем встречи с Божьим Сыном».

Мы жаждем и алчем правды. Мы томимся в ожидании услышать от пришедшего Первосвященника о прощении наших грехов. Мы воздыхаем об освобождении их этого тления, из-за возложенного на нас бремени. Мы плачем и рыдаем из-за избытка мерзости. Мы страстно жаждем вкусить чистоты и силы, радости и бессмертия. Мы ждем и поспешаем день Господень, когда сотрутся слезы со всех лиц, когда скорби и печали исчезнут насовсем. Мы молимся об освобождении земли от заполнившей ее дряни и развращения. Мы взываем о том, чтобы беззаконию беззаконных пришел конец, чтобы на его месте установилась праведность – чтобы земля наполнилась славой Господней, как воды наполняют море. Мы жаждем насладиться радостью Иеговы (Яхве) пред лицем Его прославленного Сына. Мы слышали голос Пастыря, однако подобно блеющим овцам на горах, мы тщетно ищем Его, скача по холмам, страстно желая увидеть Его лик и обрести покой в Его руках. Мы умираем в своих желаниях насладиться чистотою радости Его прославленного облика, подобного ярко сияющему солнцу. Мы желаем присоединиться к прославляющему и восхваляющему хору, составленному из воскресших и совершенных Его друзей, познав Его так, как познаны мы, видя Его так, как видимы мы, освобожденные от неизреченных воздыханий и косноязычия, одаренные властью, свободой, силой и красотою Ангелов. Наши скверные тела изменятся и уподобятся славному телу нашего прославленного и возлюбленного Христа. «Благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему сидящему на престоле и Агнцу во веки веков».

Мы долго изнывали в этой мрачной пустыне, где слышен лишь волчий вой и душераздирающий львиный рык, в безводной и чахлой земле. Наша плоть изнывает. Душа желает к Тебе, Боже! Когда же мы, наконец, придет во дворы Божие? Нам нет покоя. Мы не имеем здесь постоянного града. Мы ищем грядущего града, исходящего от Бога, который освящают Господь Бог и Агнец. Мы такие же странники и пришельцы, какими были все праотцы. Из наших глаз текут слезы. Наши сердца изнывают в ожидании утра. Мы сокрушены в земле драконов. Мы ожидаем Господа. Мы помним, как Он был на этой земле 1800 лет назад. Тогда Он сказал: «Сие творите в Мое воспоминание». Мы повинуемся Его заповеди. Мы возносим свои сердца в благодарности к небесам и стараемся терпеливо ждать назначенного нам времени так, как того ожидает невеста, приготовляя себя в надежде вскоре услышать нарушающий ночную тишину радостный крик: «Грядет Господь!»