5­7 Образ проповедования в первом столетии

Евангелие было благовествуемо по-разному, в зависимости от слушающих, и примером в этом стал Иоанн Креститель. Процитировав пророчество о необходимости приготовить путь Иисусу, сделав его гладким для принятия Его, смирив гордое, и понизив возвышающихся, он сказал народу: “Порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?” (Лк 3,7), - использовав грубый и резкий язык, точно такой, какой и требовался для его аудитории. У него была цель - смирить гордое, а потому он и говорил так резко. Первые проповедники такие, как Павел, становились для людей всем, чтобы приобрести некоторых. А потому они очень внимательно относились к тому, что и кому они благовествовали. Боюсь, что мы слишком часто благовествуем в пустоту, ибо слишком часто забываем, что мы благовествуем благие вести кому-то, а не какому-то абстрактному слушателю. На Западе Христиане приравняли “проповедование” к воскресной вечерней “лекции”, где перед воображаемой аудиторией излагаются одними и теми же словами одни и те же мысли, приучая нас к мысли одинаковости того и другого. К счастью, мы все же начали меняться в этом плане и постепенно перестаем благовествовать, когда нет слушателей. Ибо благовестие – это проповедь кому-то, а не просто беседы между собой. Павел старался всеми способами сократить расстояние, которое неизбежно существует между благовестником и слушателями. Так в Афинах и в Листре он, говоря словом Божиим, приправлял его солью греческих поэтов. Он цитировал современных им поэтов в подтверждение веры эпикурейцев в то, что Богу ничто человеческое не нужно, намекая тем самым на веру стоиков в то, что Бог является источником всего живого, а также подразумевая целый ряд мест учения из Ветхого Завета (Исх 20,11; Быт 8,22; Еккл 9,7; Иер 5,24; 23,23; Ис 42,5; 55,6; Пс 49,12; 144,18; 146,8; Вт 32,8). И это было сделано мастерски, ибо Павел тем самым приготовлял почву для того, что, в конце концов, хотел сказать. Он пытался найти со слушателями столько точек соприкосновений, сколько было возможно, заодно постепенно выбивая почву из под их ног. Он не в открытую заявлял им об их ошибочных представлениях, стуча себя в грудь, доказывая, что истина у него (хотя она и была у него на самом деле). И он не вуалировал позор Евангелия. Наоборот, он нарочито подобрал именно такие выражения благовестия, чтобы слушателей поставить перед лицом позора благовестия. Точно так же Павел благовествовал и Иудеям. Если мы собираемся обратить кого-нибудь, то наше благовестие должно быть донесено до ушей этого “кого-нибудь”. Если же мы не хотим обращать никого, то мы и не обратим никого. Если же мы хотим обратить кого-то, то мы будем стараться найти подход к нему, и наше желание будет видно в нас и по достоинству будет оценено.

Различные способы проповедования

Проповедование первого столетия не было голым изложением фактов, или же предложением истины в поэтических формах. Ибо оно было логично, основывалось на хорошем знании Писаний и умении во время и к месту вставить слово из него. Об их проповеди говорится, что они “проповедовали”, “свидетельствовали и увещевали”. В Деян 19 сказано, что Павел, “небоязненно проповедывал… беседуя и удостоверяя… ежедневно проповедовал… этот Павел своими убеждениями совратил немалое число людей”. Иногда это было простым, радостным возвещением благовестия (Евангелия), иногда спокойным и взвешенным сравнением с ветхозаветными Писаниями (Деян 9,29; 17,3; 9,22). Должна существовать большая разница в отношении к “миру сему” с тем, что очень часто демонстрируют наши горе проповедники. Сама же проповедь должна быть разумной. Вера – дело не только сердца, но и разума. При обращении к Христу, прежде всего, должно присутствовать разумение. Людей “убеждало” не только эмоциональная вера (Деян 17,3,4; 18,4; 19,8,26; 28,23,24). Разумное основание для принятия истины видно и из того, как мы разумом принимаем Иисуса. Так обращенные уверовали в истину (2Фес 2,13-15), познали ее (Ин 8,32; 1Ин 2, 21; 1Тим 2,4; 4,32; Тим 2,25; Тит 1,1), повиновались, покорились ей (Рим 2,8; 1Пет 1,22 ср. с Гал 5,7). Сама проповедь является открытием истины (2Кор 4,2). А потому будет совершенно правильным обращаться не только к чувствам, но и к разуму. Недостаточно просто “учить”, или же “свидетельствовать” о Евангелии, нужно убедить человека принять его. Прежде всего нужно победить разум, а уж потом – сердце. Первое столетие было временем небезопасным и временем брожения умов. Именно в то время появились на свет все основы для будущих человеческих философий. Но и в наше время мы не можем сказать, что оно уж очень сильно отличается от того, ибо в некоторых областях, оно даже более плодоносно. Ранние проповедники благовествовали, потому что поверили в учение и чудо благодати, испытанное ими. Они не проповедовали, потому что это было то, о чем стоило всем рассказывать, ибо их благовестие противоречило всякому здравомыслию первого столетия. И именно по этой причине им приходилось так много “убеждать” и “доказывать”.